Эльмира молчала. Она прижалась к теплому плечу матери, и та гладила её по волосам. Ренат порой бросал на жену полные нежности взгляды.
- Я подал жалобу, - повторил Ренат. - Такие вопросы надо решать незамедлительно, - твердо сказал он. - Мне прятаться незачем и не от кого. Я чист и честен и перед законом и перед людьми. А сейчас поедем домой, дорогая... Хотя нет, сделаем по-другому, я позвоню Александре Петровне, заеду за ней и мы все там приведем в порядок. А ты приедешь в убранную после этого безобразного погрома квартиру.
- Хорошо, - согласилась Эльмира, радуясь тому, что Ренат снова уедет и ей не надо будет играть перед ним столь сложную роль.
Когда хлопнула дверь, Эльмира больше не смогла держать себя в руках и отчаянно разрыдалась, прижавшись к плечу матери.
- Что с тобой, доченька? - спросила мать.
- Мне страшно, мама, - всхлипывала Эльмира. - Мне очень страшно...
7.
... - Боже мой, - улыбался Нарбеков, открывая дверь своей квартиры. Какие люди! Какая встреча! Борис Георгиевич, дорогой! Как я рад вас видеть!
На пороге квартиры стоял совершенно седой, с коротко подстриженными усами, в модной белой с красными полосами куртке, Борис Георгиевич Карапетян.
- Извините за вторжение, Эльдар Раджабович, - улыбался он. - Я прямо как снег на голову. Только не подумайте, что я приехал к вам жить. Я остановился в гостинице, а к вам я с дружеским визитом и подарочками из-за океана... Виски пьете?
- С вами, Борис Георгиевич, я выпью, что угодно, хоть молока, хоть кумыса, - засмеялся Нарбеков. - Проходите... Ира поехала к Эльмире, звонила, скоро будет... А пока мы с вами выпьем по рюмочке в чисто мужской компании... Надолго в Россию?
- Да нет, только на недельку... Нужно встретиться с коллегами, обсудить совместные планы. Да ещё выполнить несколько деловых поручений моих добрых знакомых... Да и потом..., - взмахнул костлявой рукой Карапетян. - Ностальгия тоже достала, может быть, это и есть главная причина моего приезда...
- А туда?..., - сделал неопределенный жест в сторону Нарбеков.
- Нет, - покачал головой Карапетян. - Туда не могу... Пока не могу, хоть там их могилы... Потом, потом как-нибудь... За могилами ухаживает моя двоюродная сестра, пишет, что все в порядке... А я не могу...
Они сели за стол, Карапетян вытащил из сумки бутылку виски, бутылку содовой воды, конфет, орешков и других заморских угощений.
- Тут небольшие сувениры, - показал он на большой целофановый пакет. - Для вас, Ирины Викторовны и Эльмиры... Как она, кстати? Счастлива с генеральским сыночком? - При этих словах его узкое лицо стало злым и недоброжелательным. Потемнело лицо и у Нарбекова.
