История Империи монголов: До и после Чингисхана | страница 48
Утром следующего дня к Темуджину пришел Сорган-Шира, в ответ на обвинения хана он заметил так: «Уж давно я втайне был предан тебе. Но как мне было спешить? Поторопись я перейти к тебе раньше, Тайчиудские нойоны непременно прахом пустили бы по ветру все, что осталось бы после меня: и семью, и скот, и имущество мое. Вот почему я не мог торопиться. Да вот теперь-то я поторопился наверстать упущенное, и вот являюсь воссоединиться со своим ханом».
Слова Сорган-Ширы очень понравились Темуджину. А когда спутник Сорган-Ширы признался, что та злосчастная стрела, ранившая хана, была выпущена из его лука, сделал вид, что никакой раны не получал, а стрела пронзила шейный позвонок его саврасого коня Джебелги. Темуджин милостиво простил хорошему стрелку эту «оплошность», затем переименовал его из Джиргодая в Джебе… по имени этого коня.
Скоро Темуджину удалось разобраться со своими старыми врагами Тайджиутами.
«Чингис-хан покарал Тайчиудцев: перебил и пеплом развеял он Аучу-Баатура, Ходан-Орчана, Худуудара и прочих именитых Тайчиудцев вплоть даже до детей и внуков их, а весь их улус пригнал к себе и зазимовал на урочище Хубаха».
Часть племени решила передаться Темуджину, пленив Таргутай-Кирилтуха, который стал таким толстым, что не мог ездить верхом. Сначала они думали его убить, но затем, поразмыслив, просто прогнали вон. Таковое решение очень понравилось Темуджину, когда тайджиуты явились к нему проситься в ханское войско. Он сказал, что если бы они посмели поднять руку на своего законного хана, то вряд ли бы остались в живых: Темуджин даже такого типа предательства никому не прощал.
Отношения с Ван-ханом были сложнее и запутаннее. После битвы с Джамухой Ван-хан потерял часть своих владений и людей, ему пришлось так плохо, что Темуджин вынужден был провести «…особую разверстку по улусу, ввел его в свой курень и содержал на свой счет» — ибо к истокам Керулена Ван-хан явился в сопровождении пяти коз и верблюда, козы давали немного молока, а верблюд — кровь из артерии, этим Ван-хан и питался. Братья Ван-хана терпеть его не могли, считая предателем, который переметывается от одной стороны на другую. О нем говорили, что Ван-хан мстителен и злобен как человек со смердящей печенью.
Как только Ван-хан узнал о таких разговорах у себя за спиной, тут же велел заковать братьев в кандалы, потом исплевал им все лица и велел расковать. На следующий год Темуджин добил соседних татар, многих взял в плен. От своего войска он требовал только одного: соблюдать железную дисциплину. Это означало, что воинам нельзя бросаться как коршуны на добычу и начинать дележку, добыча делится после завершения военных действий и по справедливости, равными долями. Тех, кто нарушает приказ, хан велел лишить всякой добычи. Для монгольских нукеров это было внове, однако они видели, что дисциплина в войске помогает его успехам, так что нововведения приняли и стерпели.
