Страсть и надежда | страница 74



Максим вошел смело, свободно, легко, глаз не прятал. Вот эта его естественность и уверенность всегда подкупала Астахова.

— Здравствуйте, Николай Андреевич! Простите, что я вас отрываю. Нужно поговорить.

— Здравствуй, Максим! Пожали руки.

— Проходи, садись. Слушаю тебя. Максим открыл рот, но ничего не сказал.

Потом повторил попытку:

— Короче говоря. Я никуда не уезжаю…

— Что-то случилось?

— Это долгая история. Зачем вам мои проблемы. У вас и своих достаточно.

— Это зря, ты мне не чужой…

— Николай Андреевич, скажите, ваше вчерашнее предложение… оно осталось в силе?

— Какое?

— Если я остаюсь в городе, то могу вернуться к вам на работу?

— Видишь ли, Максим… Обстоятельства так сложились, что я не могу вернуть тебя на фирму.

— Странно получается. Вчера вы хотели, чтобы я на вас работал, а сегодня уже нет? Почему?

— К сожалению, этого требуют интересы бизнеса. Ты первоклассный специалист, очень перспективный менеджер. Будь моя воля, я бы, конечно, никогда с тобой не расстался, но… Извини…

— Нет, это вы меня извините, просто как-то сразу все навалилось. Вчера у меня все было — а сегодня все пропало. Вы меня извините, если я что-то сделал не так. С вами приятно было работать. До свидания, Николай Андреевич.

Я пошел.

Почему когда люди прощаются, на лице у них появляется какая-то грустная и неловкая улыбка?.. Уже в дверях Максим столкнулся с Антоном. Антон прошел в кабинет, как будто не заметил его.

И тут же, пока Максим не ушел, сказал:

— Да, отец, чуть не забыл. Есть новость, пока ты опаздывал на переговоры, Зарецкий договорился о свадьбе своей дочки.

Максим вышел из кабинета. И уже закрыв дверь, сказал:

— Вот теперь действительно все пропало…

* * *

Вместе с Бейбутом к Баро приехала Рубина. Кармелита утащила ее к себе в спальню и сразу же начала плакаться.

— Бабушка, мне жить не хочется.

— Да что ж вы, девочки, — всплеснула руками Рубина. — То Люцита, то ты?

Никогда, слышишь, никогда так не говори, доченька!

— Рубина! Человек, которому я верила, которому я все была готова отдать, оказался лжецом, подлецом… Как же можно после этого верить кому-то?..

— Говори, говори, рассказывай, внученька. Все что на сердце камнем лежит, все рассказывай. Тебе нужно выговориться. Чтобы ничего плохого в душе не осталось.

— Бабушка, ну ты мне скажи, что, любовь всегда только одни страдания приносит?

— Любовь, внучка, разная: бывает любовь жестокая, от нее одна болезнь.

А есть добрая, звонкая, от которой летать хочется.