Что–то не то. Егора вдруг изрядно шатнуло. Рука уцепилась за оконную раму. Сумерки, казалось, сгустились, и наступило ощущение их вязкости.
— Мне это просто снится, — внезапно обрадовался он, прикидывая, за что ущипнуть себя побольнее.
— Это некое событие в определенной точке пространства и в определенный момент времени, — кончик шариковой ручки ткнул в точку с крестиком, лежащую ниже синусоиды. – Если не принимать во внимание реальное на данный момент различие временных и пространственных координат, то вот эта точка…
Это было уже чересчур. Свет, точнее его жалкий вечерний остаток, померк в глазах Егора. Он упал на пол, неловко поджав руку, как бы боясь инстинктивно ее сломать. Вторая рука заскользила по гладкой вагонке и зацепила за штатив. Тренога с телескопом дрогнула, пошатнулась, но устояла. Малыш оторвал от тетрадки глаза и удивленно посмотрел на лежащего.
— Это не сон, — последнее, что зафиксировало затухающее сознание Егора, — произошло что–то необъяснимое… И страшное…
Глава вторая. Алголь, созвездие Персея
Почему–то нестерпимо ныл локоть правой руки. Лоб будто покрылся ледяным панцирем. Спина ощущала жесткую ровную поверхность.
Егор осторожно приоткрыл глаза. Высоко над ним желтели, освещенные слабым неровным светом доски. И сразу же чья–то рука коснулась его щеки. Он рванулся вперед, пытаясь вскочить на ноги. Что–то свалилось с его головы и упало вниз с глухим стуком. Руки хватали пустоту, опереться было не на что, и Егор остался сидеть на полу, нелепо мотая головой по сторонам. Мир постепенно становился узнаваемым.
— Егор! Что с тобой? – родной и знакомый голос донесся сзади.
Он резко развернулся на звук. Иришка. Она сидела на корточках в дверном проеме балкона и взирала на него с осторожностью и озадаченностью дикаря, наткнувшегося на незнакомого зверя.
— Что здесь случилось? — легкая хрипотца выдавала серьезное ее волнение.
Он огляделся. На балконе больше никого не было. «Тигренок» исчез. Пошарив глазами по сторонам, он зачем–то заглянул под стулья. Обеспокоенная Ирина также оборотила свой взгляд туда, наклонив голову и явно недоумевая.
— Ты – в порядке? – спросила она совсем по–голливудски и с интонацией заморской киногероини.
— Где Димка? Где тигренок? – его глаза вновь метнулись, но уже вверх – к оконным рамам, отделяющим балкон от сумрака внешнего мира.
Рамы, точнее та рама, в створку которой ранее смотрело жерло телескопа, была уже закрыта, как, впрочем, и две другие. Тренога с телескопом стояла в углу балкона. За окном царил мрак. Мир был беспросветно сер.
