Склад ума, мыслящий категориями образных универсалий, зачастую называют «мифопоэтическим». Думаю, довольно очевидно, как образные универсалии формируют основу для мифа и поэзии. Мифопоэтический склад ума чужд большинству из нас, ведь мы привыкли иметь дело с предельно понятными интеллектуальными, абстрактными универсалиями.
Однако чтобы понять как функционирует мифопоэтическое мышление, не достаточно просто сказать, что тут замешаны образные универсалии. Мифопоэтическое мышление само по себе возможно благодаря чему-то более фундаментальному — радикально иному мировоззрению, взгляду, который видит символы, переполняющие наш мир. Мифопоэтический ум читает мир, подобно тому, как мы обычно читаем рассказ или стихотворение, ища символические значения, зашифрованные в нём автором. Мифопоэтический ум наших предков смотрел на мир как на текст, который нужно интерпретировать[15].
Для нас будет неимоверно трудно вернуть тот образ мышления. Мы должны понять, что наши предки буквально видели скот, приветствие и берёзу как нечто большее, чем скот, приветствие или берёза. Они видели настоящие, материальные нити, ведущие к вселенским силам и метафизическим принципам, ключи к смыслу жизни.
Вернёмся к вопросу о связи рун с философией и мифом. Как уже говорилось ранее, руны обладают свойствами обеих категорий. Теперь постараемся выразить эту мысль конкретнее. Руны функционируют схожим с категориальной онтологией образом, предоставляя нам фундаментальные категории, в рамках которых должна пониматься реальность. Но, в отличие от категориальных онтологий философии (как у Платона, Аристотеля, Канта, Гегеля и Гуссерля), руны не являются предельно понятными, абстрактными универсалиями, это образные универсалии, порождённые мифопоэтическим умом. Кстати, то же самое мы можем видеть в категориях индийской системы Санкхья[16] и каббалистическом сфироте[17], которые так же являются мифопоэтическими категориальными онтологиями. Мы также встречаем это в системе «духов-источников» германского мистика раннего Нового времени[18] Якоба Бёме[19], которого Гегель называл первым германским философом.
Таким образом, становится очевидно, что руны занимают, в каком-то смысле, промежуточное положение между философией и мифом. Значит ли это что философия и появление интеллектуальных универсалий стали прогрессом относительно рун? Я вернусь к этому вопросу после того, как мы рассмотрим другие примеры.
