Ю. Р. К сожалению, журналисты никакого отношения к рекламе не имеют. Возможно, если б имели, то реклама не носила бы такой подчеркнуто благополучный характер. Ведь смотрят рекламу не только взрослые, так сказать, «распорядители кредитов». Ее смотрят гораздо больше подростки, которым с юношеским максимализмом хочется всего и сразу. А поскольку сдерживающих 'центров не рекламируют, то их у подростков и нет и взять негде, потому что мама с папой денно и нощно на работе в добыче «червячка» повкуснее своему «птенчику».
Сейчас страшны не взрослые дяди, хотя они тоже не сахар. Страшны подростки, совершающие, на первый взгляд, немотивированные убийства людей без различия пола и возраста. По стране уже катится вал такой преступности. Особенно этим злом поражены небольшие города и поселки.
Через войну прошли уже сотни тысяч недавних подростков, ставших солдатами. Они прошли полугодовой «Курс молодого бойца», где его чему учили? Бальным танцам? Его учили убивать, чтобы не быть убитым. Впрочем, я погорячился, разделив войну и призыв. Сейчас это — неделимо.
Но когда-то наступает и «дембель»! Приходит домой отслуживший срочную службу мужик. Приходит домой, туда, откуда уходил в армию сопливым мальчишкой. А что он умеет? Делу никакому не обучен, кроме одного — убивать. Раз вернулся — убивал хорошо.
Скучная и серая домашняя жизнь его не привлекает. Со своими способностями ему деваться некуда — едет в большой город, где больше возможностей для самореализации. И поступает на работу либо в частное охранное предприятие (ЧОП), либо к «браткам».
А отсюда вытекает то, что, продолжая комплектовать армию по призыву, мы сами готовим преступников и убийц.
А. М. Мой знакомый психолог как-то сказал, что в сознании каждого человека обязательно дремлют криминальные клетки; Как и раковые, они под влиянием внешних обстоятельств могут проснуться, и тогда самый порядочный и исключительно благородный джентльмен может совершить преступление. Оно не обязательно сопряжено с насилием, хотя и это возможно, но оно будет совершено независимо от степени образованности и воспитания.
Чем, как не стимулятором этих клеток можно считать показ убийства и насилия на экране? Более того, убийства извращенного и циничного. Мы переступили тот порог, за которым осталась нравственность, и сегодня громко вопрошаем: почему растет преступность? Да потому и растет, что мы сами обеспечиваем ей идеологическое сопровождение. В 1983 году были внесены дополнения в Уголовный кодекс РСФСР об уголовной ответственности за пропаганду культа насилия и жестокости. И хоть времена были другие, более спокойные, угрозу и опасность этой пропаганды понимали. Кто-то скажет, что мы живем в новой эпохе. Но, простите, кто сказал, что для этой эпохи должны быть нехарактерны такие понятия, как стыд, совесть, самосохранение, наконец?
