Несколько дней среди нас царит идиллия и гармония. Во всяком случае в том, что касается ночлега и приема пищи. Этим заведовала матушка София. Меня к готовке она и год назад не подпускала, а теперь и подавно, но я не в обиде. Нам же лучше!
Правда, моя борьба со стихиями продолжалась. Причем не в мою пользу. Присутствие матушки действовало на меня успокаивающе и вместо разрушительных последствий, поляна, которую мы облюбовали для тренировок и жилья, цвела и пахла.
Ректор приходил всего раз, предупредить, что на неделю мы остаемся на попечении госпожи Ратовской. Моя команда расслабилась, решив, что могут отдохнуть от тренировок, но не тут-то было.
Матушка знала толк в дрессировке! Особенно зарвавшихся оборотней, которые пытались словесно ужалить Софию.
Я и раньше ведала, что между смесками и кланами существует неприязнь, но только сейчас ощутила насколько она сильна. И пусть сама София была чистокровным оборотнем, но она защищала тех, кого презирали два могущественных клана.
Все чаще я приходила к мысли, что позвать к нам матушку Софию было плохой идеей. Элайза и Асакуро, которые вечно друг с другом соперничали, объединились против нее, но при этом, в других вопросах, держались особняком — если я отправляла их за дровами, они шли не вместе, а порознь. Это касалось практически всего. И несказанно раздражало меня. Даже проблема с Пенелопой для них ушла на второй план. А вот Ривэн все еще не желал мириться с Пени.
В итоге я оказалась в эпицентре конфликтов. С одной стороны, оборотни, с другой названный брат и подруга. Вечно так продолжаться не могло и однажды, обязательно произойдет взрыв, а пока…пока нам удавалось сохранить хрупкое равновесие. И отчасти это получалось, потому что помощь Софии оказалась необходимой мне и моему бунтующему дару. Ее советы и твердая рука делали то, чего не удавалось мне самостоятельно.
— Ласточка моя, ты опять задумалась, — пожурила меня матушка. — Пойдем, попьем чаю, пока твоя ватага разбежалась по лесу.
Она ловко разожгла костер, сама же поставила котелок и кинула в воду травы.
— Садись, — приказала она, указывая на бревно. — Садись и слушай.
Я вздохнула. Матушка София никогда не вмешивалась в мою медитацию, если на то не было причин. Конечно, я должна была очистить свое сознание, а не перебирать в уме поступки своих друзей, но не это стало причиной вмешательства.
— Ты вот воюешь с собой, с пробудившимися силами. Блуждающие не в первый раз выбирают носителя, Хейли. И каждый, кого они привечали мог справиться с могуществом, знаешь почему?
