— Не правда! Ничего плохого в моем страхе нет. Пени, я понимаю, что в этом лишь вопрос доверия к партнеру. Если я буду трусить, то для меня все будет страшным, постыдным и неприятным, верно?
— Хейли, ты целовалась когда-нибудь?
«Опять она про поцелуи!»
— Да.
— Я тоже, неоднократно. Но только от одной мысли, что губы Ривэна прикоснутся к моим, у меня живот узлом завязывается, а в голове появляется звон. И щеки пылают так, хоть спичку подноси! А случись это по-настоящему, не в моих мечтах, Хейли, да последнее, о чем я стану думать, так это о страхе! Скорее, я сама на него наброшусь, — Пени опять рассмеялась, — ммм, прикоснуться к рукам, шее, плечам, пройтись по мужественному торсу… Хейли, ты видела, какой он пресс накачал? И не скажешь, что год назад он был щуплым, невзрачным…
Я уже не слушала, о чем говорила подруга, мой взор рисовал другого мужчину. И хотела я того или нет, но мое сознание раздевало Райана, в мельчайших подробностях воспроизводило все, что я когда-то видела наяву и во сне. Словно вторя последним словам Пенелопы о торсе, я мысленно проводила руками по тугим мышцам Райана, касалась широких плеч, скользя пальцами по спине.
— Хейли! Хейли, ты меня слушаешь?
Пенелопа нависла надо мной, а ее сияющее лицо, ясно говорило о том, что надо мной сейчас будут смеяться или подтрунивать.
— Я ей тут про свои фантазии, а она проецирует их на своего любимого! Так нечестно!
— Жизнь вообще несправедлива, — я ловко оттолкнула Пени, и она перекатилась ко мне под бок.
— Да уж…
— Пени, ты так рассуждаешь, что мне невольно хочется спросить о твоем первом разе, — выпалила я и тут же добавила, — если не хочешь, можешь не говорить.
— А не было его, — хмыкнула она. — Мама и тетя в отношении нас придерживались строгого правила: никакой близости с мужчиной, потому что девственность — это все, что я смогу подарить мужу.
Вот и какой демон меня за язык тянул? Нашла что спрашивать!
— А ты со своим женихом?
— Нет!
— У меня еще не было настоящего поцелуя. — Вдруг призналась она. — Такого, чтоб с чувствами, чтоб голова кружилась и не хватало дыхания! Чтобы мир на кусочки распадался, и существовали только он и я.
— Какие твои годы, Пени! Все еще будет!
Мы вздрогнули и синхронно, не сговариваясь, натянули на головы одеяло. Кто бы мог подумать, что сюда зайдет матушка! Да еще без стука. Стыдно-то как!
— Трещотки вы мои, — Софи приблизилась к кровати и осторожно присела на край, убрала одеяло, с минуту полюбовалась нашими пунцовыми лицами и выдохнула. — Любовь прекрасна, девочки, не дарите себя без чувств.
