— Теперь — конечно. Даже сравнивать нечего, как было раньше и как теперь. Люди хоть зарплату нормальную стали получать, на которую не только существовать, но и жить можно. И зритель начал ходить, и из казны кое-что перепадать стало. А как же? Если такое искусство в народе популярно, значит, нужно его поддерживать, продвигать. А им кажется, что все это просто так. Ни с того ни с сего дотации на нас посыпались. Виталий, между прочим, сутками из театра не вылезает. Можно сказать, живет здесь. А они…
— То есть вы считаете критику необоснованной?
— Конечно! Если бы она была обоснована, чего бы им так долго проверять здесь? Мошенник — значит, садись в тюрьму, вот и весь разговор. А они все думают. Уж и документы все вдоль и поперек изучили, и допросами своими всех замучили, а все никак к выводу прийти не могут. Что же это еще, как не «социальный заказ»?
— А кто же мог выступить таким заказчиком? — с большим интересом спросил Гуров, отлично знавший, как трудно доказать факт мошенничества.
— Да кто угодно. Если связи в «верхах» есть, организовать травлю — пара пустяков. Похоже, кто-то очень старается. И пасквили разные сочиняют, и в «органы» пишут неустанно. Я вот и про вас было подумал, что… Да ладно, хорошо, что ошибся.
Закончив разговор с директором, полковник решил все же зайти в бухгалтерию. По опыту зная, что подобные важные подразделения обычно находятся неподалеку от кабинета начальства, он неспешно шел по коридору второго этажа, обдумывая услышанное.
Разговор с директором давал много информации к размышлению. Уже тот факт, что Берестов с «бригадой», в которую входил Бойцов, регулярно после каждого своего спектакля отправлялся в «Ковчег», говорил о многом.
Если нападение планируется заранее, то подобное «расписание» — отличное подспорье в таком планировании. Достаточно лишь узнать, когда идет очередной спектакль Берестова, и преступники получают гарантированную информацию о том, в какое время и в каком месте будет находиться намеченная ими жертва. Да и само место в данном случае очень подходящее. Укромный уголок, заросли…
«Единственное, что здесь нельзя было заранее предсказать, — выйдет ли Бойцов на улицу, — размышлял Гуров. — Тем более — один. Но, может быть, у тех, кто ближе был знаком с его привычками, и насчет этого имелся какой-нибудь надежный прием? Та блондиночка говорила о некой «дряни», которую нюхал Бойцов. Навряд ли он делал это у всех на глазах за столиком в ресторане. Не за этим ли он пошел к машине?»
