– Ну а арест Андрея Кубышного я с самого начала считал полной дуроломщиной, основанной на подтасовке фактов и чьем-то желании свести с ним счеты. Я с ним разговаривал сразу после задержания и доложил Люмпахину, что на роль подозреваемого он никак не годится. Случись проверка, облажаемся по полной.
– А что же он? – недоуменно хмыкнув, спросил Крячко.
– Объявил мне выговор за «служебную близорукость», за неумение работать с подозреваемыми. Сказал, что версию виновности Кубышного поддерживает зампрокурора Шадряк, а я, раз не гожусь для расследования таких дел, временно от расследования отстраняюсь.
– И кому же передали это дело? – последовал вопрос Льва.
– А никому! – Григоренко на это лишь рассмеялся. – Меня перебросили на расследование бытовой поножовщины – два соседа не поделили пять сантиметров территории огорода. Одному показалось, что другой сместил новую изгородь на пять сантиметров на его огород. Слово за слово – схватились за ножи. Благо отделались поверхностными порезами, до настоящих дело не дошло. Поэтому на мне то дело так и висит.
– А как бы нам ознакомиться с его материалами? – Гуров вопросительно взглянул на капитана.
– Да без проблем! – Тот открыл несгораемый железный шкаф и извлек из него четыре тонких скоросшивателя. – Вот, пожалуйста, смотрите. Мне сейчас нужно отлучиться по делам минут на сорок. Вернусь – отвечу на ваши вопросы. Хорошо?
– Норм! – взяв один из скоросшивателей, лаконично оценил предоставленные материалы Стас. – Это то, что и нужно…
Шагнув к двери, Григоренко оглянулся:
– Если позволите, хотел бы спросить… Вы собираетесь проводить параллельное расследование?
– Нет, – тоже взяв папку, качнул головой Гуров. – Свою задачу видим в том, чтобы сдвинуть расследование с мертвой точки, найти какие-то новые, более эффективные подходы к этой проблеме. Без стратегии любая тактика беззуба и близорука, а без тактики стратегия выливается в пустое теоретизирование.
Согласно кивнув в ответ, капитан скрылся за дверью.
Как явствовало из хронологии дел, первой жертвой маньяка стала жительница Горбылева Анна Ступина, тридцати пяти лет, без определенного рода занятий. В реальности – проститутка с изрядным стажем. Свою «карьеру» начала с массажных салонов в областном центре, но потом, пристрастившись к спиртному и наркотикам, быстро утратила «товарный вид» и постепенно скатилась в категорию вокзальных. Когда примелькалась и на вокзале областного центра, перебралась в родные места. «Работала» на дороге между Горбылевом и Ореховом. Ее основной клиентурой были как местные любители платной «любви», так и случайно подвернувшиеся автомобилисты. Проживала Ступина с матерью, которая торговала овощами на местном рынке. Есть дочь, которую она родила от одного из клиентов. Поскольку Анна дома бывала от случая к случаю, иной раз не появляясь по неделе и более, воспитанием девочки занималась бабушка. По этой-то причине никто и не хватился исчезновения Ступиной, когда она стала жертвой маньяка.
