Ройшн увидела, как у Мэри дрожит рука. Боже мой, значит, она была права. Она и сама не знала, как она права. А теперь Мэри в ее руках. Ройшн сможет спасти свою мать и дать ей импульс для новой жизни. Отныне Дайана будет жить не ради прошлого, а ради будущего.
– А если я не соглашусь? – спросила Мэри, нарушив ее мысли.
– Тогда я расскажу полиции, что на самом деле случилось с Джимом.
Ройшн встала и направилась к двери.
Победа.
Я удивилась, увидев, что мама выходит из такси. Обычно она сидела с отцом до вечера, а потом возвращалась домой вместе с Фионой или оставалась в больнице на ночь.
– Привет, мам, – поздоровалась я, когда она вошла в кафе. – Все в порядке?
– Да, все хорошо, – ответила она. – Просто немного устала и решила перекусить и отдохнуть. Сиделка позвонит, если будет что-то новое.
Я внимательнее всмотрелась в маму. Да, вид у нее был измученный. Посеревшее от утомления лицо, темные круги вокруг глаз.
– Тебе лучше прилечь, – сказала я. – Хочешь, принесу чай?
– Нет, спасибо. Сама сделаю.
– Ладно. Я скоро закроюсь и поднимусь к тебе.
Мама была чем-то взволнована, и меня это беспокоило. Обычно ее трудно вывести из себя. Она торопливо вышла из кухни и направилась к лестнице. Только тут я вспомнила, что в доме нет молока. Я все использовала еще утром.
Оглядев пустой зал, я подошла к двери и защелкнула задвижку. Это займет не больше минуты. Вряд ли сейчас, в четыре часа дня, появится новый посетитель.
Схватив в холодильнике пачку молока, я вышла из кафе и быстро взбежала по лестнице. Дверь в квартиру была открыта. Мама стояла на кухне перед раковиной. В воздух поднималась тонкая струйка дыма.
– Мам, что ты делаешь?
Мама чуть не подпрыгнула на месте. Она метнулась к двери и загородила мне проход.
– Ничего, – ответила она. – Что у тебя там? Молоко? Ладно, спасибо.
Она взяла у меня пачку.
– Что ты там жжешь?
Я взглянула через ее плечо. В раковине дымились черные остатки какой-то бумаги или карточки. Пламя пыхнуло в последний раз и погасло. Мама включила воду.
– Это? Да так, пустяки. Не могла разжечь газ и взяла старую картонку.
Мама сгребла в ладонь обугленные куски и, завернув их в бумажное полотенце, бросила в мусорную корзину.
Я взглянула на плиту. Одна из конфорок все еще работала.
– Ты уверена, что все в порядке?
– Эрин, хватит, – ответила мать нетерпеливо. – Мне надо отдохнуть, а тебе вернуться к посетителям.
– Да, извини. – Я почувствовала себя задетой. – Я загляну позже. Тебе и правда лучше поспать.
