Разобравшись с этим, мы проговорили все утро напролет. Фиона стала составлять список вещей, которые мне нужно сделать. Он казался бесконечным. Сходить к доктору. Принимать фолиевую кислоту. Не есть паштеты и мягкий сыр. Не пить алкоголя. Выяснить все про субсидии. Выяснить про учебу. Найти вечерние курсы. Все это обрушилось на меня как лавина. Реальные, практические шаги. Та самая взрослая жизнь, о которой я ничего не знала.
– И, конечно, надо все рассказать маме с папой и родителям Найала, – добавила Фиона.
– Папа меня убьет, – пробормотала я. До сих пор я избегала этой темы. Сказать отцу – что может быть хуже? – И Найала тоже.
– На твоем месте я бы сначала сказала маме. Только ей. Пусть пару дней привыкнет к этой мысли. Так, по крайней мере, тебе не придется иметь дело с двумя сразу.
Я подняла голову от носового платка, который сжимала в руках все это время, и увидела выражение ее лица. В нем было столько всего. Сострадание, любовь, забота, сила, мужество, боль. Да, боль, от которой мне хотелось ее избавить. Я не сомневалась, что она страдала не только за меня, но и за себя тоже. Почему, почему Господь игнорирует наши мечты? Это было так жестоко.
Глава 12
Подростковый возраст
За две недели до отъезда
Утром Найал ждал меня у школьных ворот. Обычно он этого не делал. Увидев его, я обрадовалась. Однако, подойдя ближе, я поняла, что с ним что-то не так.
– Привет. Что случилось? – спросила я.
Я обняла его за плечи, словно надеясь, что этот жест защитит нас от всех проблем. Но Найал стоял твердо и прямо, сунув руки в карманы.
– Садись в машину. Надо поговорить.
Я задержалась на секунду, чтобы взглянуть на его лицо. В нем не было гнева. Или страха. Скорее, озабоченность. Я села в машину, хотя знала, что опоздаю в школу.
– Ну, в чем дело? – спросила я.
– Мама знает.
Эти два слова были как удар в лицо, и я невольно откинулась назад. Его голос звучал хрипло.
– Она знает, что ты беременна.
Пояснений не требовалось, я и так все поняла.
– Откуда?
– А ты как думаешь? Она врач. Наверное, видела твою карту.
– Но я ходила к медсестре. Твоя мама не могла видеть результатов анализа, если только не искала их специально. Все хранится в компьютере.
– Я не знаю, как она узнала, но теперь уже неважно. Она знает.
Я рывком распахнула дверцу и выгнулась наружу, чтобы выплеснуть из себя комок желчи. Найал почти не обратил на это внимания. Когда меня перестало рвать, я достала из портфеля бутылку с водой и, сполоснув рот, сплюнула на землю. В одном из кармашков у меня лежало имбирное печенье. Мне дала его Фиона. Она сказала, что оно помогает от утренней тошноты.
