В воскресенье 2 мая судно находилось в точке с координатами 75 градусов 23 секунды ЮШ и 42 градуса 14 секунд ЗД. В полдень температура была 5 градусов ниже нуля по Фаренгейту (-20 °C), небо затянуто тучами. В обед с топ-мачты были замечены тюлени и пять человек на двух собачьих упряжках отправились на охоту. Это короткое путешествие выдалось непростым, в тусклом призрачном свете, не дающем тени и, соответственно, представления о рельефе поверхности. Столь необычное восприятие было вызвано, по-видимому, сглаживающим эффектом мягкого снега и приводило к внезапным падениям в невидимые пустоты или наскокам на ледовые гребни.
«После пройденных трёх миль к востоку, – описал Уорсли эту охоту на тюленей – мы осмотрели всё, но не нашли ничего кроме торосов. Мне показалось, что я вижу что-то с милю впереди нас, но, скорее всего это было не более чем в полумиле. Я побежал туда, обнаружил тюленя, и своим криком спугнул ещё двоих. Это оказался большой тюлень Уэдделла, более 10 футов длиной и весом более 800 фунтов (почти 400 кг). Солдат, один из лидеров упряжки, не колеблясь ни минуты, вцепился ему в горло, и нам пришлось отгонять собак прежде, чем мы смогли пристрелить его. Мы слили с него пять или шесть галлонов крови, и дали собакам ею напиться. На пути назад свет был ещё хуже, и мы вернулись в кромешной тьме. Сэр Эрнест встретил нас светом фонарика и проводил до корабля».
Это был первый тюлень, которого мы добыли с 19 марта, его мясо и жир стали отличной прибавкой к нашим припасам.
3 мая к западу от корабля в протоке появились три императорских пингвина. Их макушки выглядывали из воды, пока двое человек занимали исходные позиции у края проталины. Другие имитировали их звуки и медленно ходили наподобие пингвинов невдалеке от протоки. Птицы одна за другой, совершив по замечательному 3-х футовому прыжку, выскочили из воды на молодой лёд. Затем они заскользили к берегу и последовали за людьми прочь от протоки. Их путь к отступлению был отрезан.
«Мы приблизились к ним, громко разговаривая и придавая голосу угрожающие нотки. Несмотря на это, все три птицы повернулись к нам и церемонно поклонились. Затем, после более близкого осмотра, они решили, что наше дальнейшее знакомство нецелесообразно, и двинули прочь. Мы преградили им путь и оттеснили ближе к кораблю, где бешеный лай собак так напугал их, что они предприняли решительную попытку прорваться сквозь наши ряды. Мы поймали их. Одна из птиц с философским выражением шла спокойно, пошевеливая ластами. Другие проявили своё нежелание, но и их упекли на ночь в иглу…. В полдень мы увидели пять императорских пингвинов в протоке на западе и одного поймали. Керр и Читам даже устроили небольшое сражение с двумя крупными птицами. Керр бросился на одного пингвина и схватил его, но быстро был сбит с ног его разгневанным товарищем, который прыгнул ему на грудь. Читам пришёл Керру на помощь, и они скрутили первого, связали клюв и потащили его, попискивающего в знак протеста, на судно, словно двое полицейских ведущих под руки подвыпившего старика. Он весил 85 фунтов, или на 5 фунтов меньше, чем самый крупный из пойманных ранее императорских пингвинов. Керр и Читам настаивают на том, что он малыш, по сравнению с его большим приятелем, которому удалось улизнуть».
