Анна попыталась что–то ответить, но голос ей не повиновался. Ее всю трясло от холода, слабости и нервного перенапряжения. Она сжалась в комок на полу, вцепившись пальцами в мягкий ворс ковра, словно противясь всяким попыткам оторвать ее от него. Редкие переживания могут так потрясти человеческую натуру, как поимка во время, казалось бы, успешной попытки к бегству.
Боннет сидел, молча наблюдая, как желтый свет лампы отражается на мокром шелке ее разорванного платья. Внезапно он почувствовал все возрастающее раздражение, зная по опыту, что игра окончилась.
— Очень хорошо, — сказал он. — Только я не собираюсь сидеть здесь всю ночь с вами. Так что, если вы не желаете причинить неприятности вашему брату… — при этих словах Анна подняла голову.
— Ну, вот и отлично! — сказал Боннет. — Рад, что вы, наконец, удостоили меня своим вниманием. Так вот: скоро сюда доставят вашего брата. Для него, бедняжки, немногое изменится — он всего лишь перейдет из одного канатного ящика в другой — но не в этом дело. Главное, что я не собираюсь во время сна подвергаться опасности с вашей стороны. А вы, я знаю, можете пойти на любое безрассудство, несмотря на обманчивую внешность!
Боннет видел, что Анна его слушает; большего от нее я данный момент и не требовалось.
— Я отдал распоряжение, чтобы завтра вашего брата подвесили к стеньге и высекли кнутом. Это произойдет без дополнительных напоминаний с моей стороны, и произойдет обязательно, если только я не отменю своего распоряжения. Пока я сплю, вы останетесь здесь, со мной. И — слушайте меня внимательно, дитя мое! — если к завтрашнему дню вы не заслужите моего доброго расположения, то не вы, а ваш брат подвергнется весьма чувствительному наказанию!
Он притворно зевнул, вежливо прикрывая пальцами рот, затем поднялся и потянул за шнурок звонка.
На вызов последовал почти мгновенный ответ в виде осторожного стука в дверь, что свидетельствовало о пребывании за нею бдительного стража.
— Запри дверь снаружи, приятель, — сказал Боннет, повысив голос, чтобы его было слышно по ту сторону тяжелой дубовой двери. — И не открывай ее ни при каких обстоятельствах, если я сам не прикажу тебе сделать это. Понял?
— Да, сэр! Так точно, сэр! — донесся в ответ хриплый голос, сопровождаемый стуком тяжелого смазанного засова.
Боннет дружелюбно кивнул Анне, которая в ужасе глядела на него широко раскрытыми глазами.
— Итак, — сказал он, — перед вами довольно сложная проблема. Поистине, я сгораю от любопытства, как вы ее решите!
