. Иноземные богини замещают собой образ чужака, прохожего, который часто играет определенную роль в праздниках урожая, а побивание камнями олицетворяет обряд жертвоприношения. Часто к годичной смерти бога приравнивалось простое нанесение ран богу. Белен, заснувший в Блюментале у подножия Гюбвиллерс, был ранен в ногу вепрем, как Адонис; каждая капля крови, вытекшая из его раны, стала цветком
[453].
Смерть бога — это часто самоубийство. Геракл на Эте, Мелькарт в Тире[454], бог Сандес или Сандон в Тарсе[455], Дидона в Карфагене покончили с собой через самосожжение. Праздник в память Мелькарта отмечался каждое лето; это был праздник урожая. В греческой мифологии известны богини, носившие титул ’АжхухоцЁУТ!, то есть «повесившихся» богинь: таковы Артемида, Геката, Елена[456]. В Афинах повесившейся богиней была Эригона, мать Стафила, бога винограда[457]. В Дельфах ее звали Харила[458]. Харила, как говорит сказка, была маленькой девочкой, которая во время голода отправилась к царю просить свою долю из последней раздачи. Он побил ее и прогнал, и она повесилась в уединенной долине. В ее честь и отмечали ежегодный праздник, учрежденный, говорят, по велению Пифии. Он начинался с раздачи зерна. Потом делали изображение Харилы, били его, вешали и закапывали. В других легендах Бог наносит себе увечья, иногда смертельные. Это случаи Аттиса и Эшмуна, который, преследуемый Астроноей, искалечил себя топором.
Персонаж, о чьей смерти рассказывал миф, нередко был основателем культа или первым жрецом бога. Так, в Итоне Иодама, на могиле которой горел священный огонь, была жрицей Афины Итонии[459]. И Аглавра в Афинах, во искупление смерти которой отмечали праздник лунтерии, тоже была жрицей Афины. На самом деле, жрец и бог — одно и то же существо. Известно, что жрец, равно как и жертва, может быть инкарнацией бога. Он часто переодевается богом. Но здесь происходит первая дифференциация, некое мифологическое раздвоение божественного существа и жертвы[460]. Благодаря этому раздвоению бог словно бы избегал смерти.
Вследствие дифференциации другого рода возникли мифы, центральным моментом которых была битва бога с чудовищем или другим богом. Таковы в вавилонской мифологии сражения Мардука с Тиамат, то есть Хаосом[461], Персея, убивающего Горгону или дракона Яффы, Беллерофонта, бьющегося с Химерой, святого Георгия — победителя Даджжала[462]. Это также случай подвигов Геракла и, наконец, всех теомахий. Ведь в этих боях побежденный столь же божествен, как и победитель.
