Как все складно! Кабы не болиголов пятнистый, произрастающий в поймах рек. Я владел ядом, я. А если бабушка поделилась и с кузеном? Нет, наедине в ту субботу они не оставались, и не приезжал он (будто бы) в Опочку много лет, как и я… Ладно, оставим пока французский флакон. Передо мною факт неоспоримый — я видел мертвого Евгения, который вдруг исчез. Какие еще нужны доказательства заговора?..
В полдень приехал Степа, не подозревающий, что рисковал он сегодня обнаружить труп нового патрона.
— Пойдем пройдемся.
Мы гуськом прошествовали по бывшей липовой аллее, ныне тропинке в подлеске.
— Вот здесь я споткнулся о мощное еловое корневище, упал. Видишь куст? Из него торчала рука, еще теплая. Я вытащил тело на тропку и побежал к дому.
— Чтобы Евгения до дому дотащить, тебе нужен был фонарик?
— Я уже обратил твое внимание на эту странность. Но только вчера сообразил, вспомнил.
— Вчера? Почему вчера?
— В густых сумерках кто-то крался по опушке. Вот и тогда — подсознательно я почуял присутствие убийцы, которого не смог бы обнаружить в потемках. Кинулся за фонариком…
— Ты хочешь сказать, — перебил Степа, чрезвычайно взволнованный, — что тут по ночам бродит убийца?
— Кто-то бродит.
— Родь, давай уедем!
— По святым местам, да?
— Куда угодно! Пошли прямо сейчас. — Он схватил меня за руку и рванул; я стоял как скала.
— Чего это ты так замандражил, Степ?
— Страшно! — Никогда я не видел его в такой панике. — Мне жутко страшно. — И опять у него вырвалась давешняя фраза: — Не понимаю, кому нужен мертвый.
— Я тебе уже говорил: убийце. Петр предлагает провести следствие.
— Чтобы расколыхать органы…
— Нам самим провести.
— Не надо ничего трогать, здесь задействованы силы… — он запнулся, — непонятного мне происхождения.
— Ты намекаешь на криминальные структуры большого бизнеса…
— Да ну! Всеволод чист… то есть давно очистился и связан с очень солидными зарубежными фирмами. Будут эти самые структуры использовать яд! Опомнись, Родя, ничего не трогай, ты разрушишь целую империю.
— О чем ты?
— Род Опочининых обрывается на тебе, ни у тебя, ни у Всеволода нет наследников. Если ты погибнешь… а ведь еще не поздно в тридцать пять, наоборот, мужчина в расцвете…
Так говорил он, бессвязно убеждая; я слушал очень внимательно.
— Степа, кого ты подозреваешь в отравлении?
Он достал носовой платок, вытер рыжую лысину (богатая окладистая борода компенсирует недостачу волос на черепе).
— Ладно, покаюсь: я подозревал тебя.
— Что изменилось?
