Столицу населяют сонмы существ служащих не Городу, но иерархии, стране, и, как многие из них полагают — «всему Миру». Столица кристаллизует науки и искусства в университетах и академиях, разбрасывая их позже щедрыми пригоршнями по всей стане. Столица это monstr monstrum[50], угнездившееся в муравейнике Urbis. Будь это спокойный Геттинген с его толпами веселых школяров. Будь то Нью-Йорк — столица без корон имперской власти, но примеряющий корону власти мировой, от того назвавшей себя Empire City[51], а свой штат — Empire State[52]. Будь то Париж одно время бывший и поныне пытающийся оставить за собой титул «культурной столицы мира».
Творят ли свободные, анархичные художники и пииты в мансардах, корпят ли над формулами ученые в тиши лабораторий, все они производят не только творения ума. Они созидают власть, крепят жесткую диктатуру высшего авторитета мод, стилей, направлений, открытий, технологий становящихся непреложными законами для провинций территориальных, культурных, интеллектуальных. Словно собрание больших умов и талантов в одном месте уже само по себе рождает высшую власть.
Науки и искусства суть только планеты обращающиеся вокруг главного светила, носящего сакральное имя «Власть». По моде последних времен заведено приравнивать власть к столь простым понятийным категориям вроде фабрики производящий «интеллектуальный продукт», в данном случае «управленческие решения» — «политический продукт». Эвфемизм эпохи развитых демократий не допускающих декларации какого либо неравенства, потому опускающаяся до уничижения: «власть есть только нанятые менеджеры отрабатывающие деньги налогоплательщиков». Демократы старательно уверяют в этом всех, прежде всего себя.
Но достаточно бросить взгляд на историю, на максиму «всякая власть от Бога» и на всех «помазанников божьих» чтобы убедиться: и отраженного света власти прошлых веков достаточно для сакрализации любой власти управляющей сегодняшней демократией.
Власть священна всегда, пусть только где-то там — в глубинах сознания. Уже этим она превращает столицу в Auterna urb[53], Святой град. Таковое отношение гнездится на дне душ, вновь приводящее к идее «небесного града». Все божественное строится по принципам небесной иерархии, чему в реальности соответствует развитый аппарат, земное подобие. Пирамида, нарастающая и развивающаяся подобно живому существу.
Оборот чиновной власти нужно обслуживать, равно как и денежные и товарные обороты, проворачиваемые столицами. Денежные мешки проживают рядом с дворцами, власть денег не самая последняя в иерархии властей. В тоже время немалые суммы звенят в государственных карманах. И тех и других просто тянет в объятья друг друга. Потому в словообразовании прямая связь Капитал и Capital словно капитализм родился из столиц, как «буржуазия» из слова «Город»— Burg.
