Матвей промолчал. Удивляться, а тем более, спорить было лень. И спрашивать, зачем одному Ватрушкину двухъярусная кровать, тоже. Общаться вообще не было желания. Матвей забрался на второй этаж и с наслаждением вытянулся во весь рост.
Веня потушил лампу. Матвей натянул до подбородка легкое как пух одеяло. Приятно гладкий пододеяльник пах свежестью и утюгом, совсем как дома. Рассеянный свет от фонарей и уличной рекламы, пробиваясь сквозь неплотно задернутые шторы, чертил на стене замысловатые геометрические фигуры. От знакомого запаха, от этой игры света и тени становилось по—домашнему хорошо и спокойно. Даже можно было помечтать, что лежишь в своей комнате, в уютной постели, защищенный родными стенами. И весь сегодняшний кошмар остался за пределами этой комнаты.
Матвей закрыл глаза и начал стремительно проваливаться в сон. Уже где—то на границе, между сном и явью, он услышал чьи—то осторожные шаги. Матвей мгновенно проснулся. Он приподнялся на локте и прислушался. Тишина. Видимо, показалось. Что ж, неудивительно, после сегодняшнего сумасшедшего дня и не такое померещится.
Матвей упал на подушку. Поерзал немного, устраиваясь, глубоко вздохнул и затих. И в этот момент совершенно отчетливо услышал шаги где—то за пределами спальни. Кто—то явно крался по коридору, замирал на мгновение, и снова начинал двигаться. Матвею внезапно стало жарко. Сердце заскакало в бешеном ритме. Кто это может быть? Тетя вернулась? Чего она тогда крадется, как воровка?
— Ватрушкин! – зашептал Матвей, свесившись через перекладину. _ Ватрушкин, ты спишь?
— М—м—м, нет еще, — сонно промычал Веня.
— Ватрушкин, проснись. У вас там кто—то ходит.
— Чего?
— Кто—то ходит по коридору. Я слышал шаги.
— Какие шаги?
Веня, наконец, проснулся. Сел на постели, потирая руками лицо. Потом нащупал свои очки, лежащие возле подушки.
— Ты слышишь? – громким шепотом спросил Матвей.
— Ничего не слышу, — зевнул Веня.
— Тихо! Молчи!
Наступила тишина. Ничего, ни единого звука, кроме тиканья настенных часов и далекого шума шоссе за окном.
— Он услышал, что мы проснулись и притаился!
— Да кто он?
— Не знаю, кто. Это твой дом. Вот сам и разбирайся.
Веня встал и, шлепая босыми ногами, пошел в коридор. Разбираться. Матвей поежился. Вот безбашенный! А если его там пристукнут? А потом доберутся и до него, Матвея. Вовсе неудивительно, что воры выбрали квартиру Ватрушкина. Но почему именно в ту ночь, когда здесь находится совершенно посторонний человек?
