— Мам, ты чего? Ты куда собралась?
— Сынок, мне надо срочно уехать… В Волгоград.
— К бабуле Томе? Она заболела?
— Нет, не к бабуле…
Мама села на диван, крепко стиснув ручки своей сумки.
— Матвей, ты помнишь тетю Таню?
— Какую еще тетю Таню?
— Ну, мою подругу детства, из Волгограда. Невысокая такая, светленькая, в очках. Мы еще в Турцию вместе ездили.
— Это у которой противная дочка? Да уж, эту писклю захочешь, не забудешь! Она мне тогда весь мозг вынесла.
Мама с усилием вздохнула и сказала:
— Тетя Таня… умерла.
Матвей молчал, не зная, что сказать. Все это, безусловно, печально. Но не может же он расстраиваться из—за совершенно незнакомого человека. Он эту тетю Таню видел от силы раза три. Конечно, она мамина подруга, они выросли вместе, в одном дворе, ходили в один класс и все такое… Но ведь потом они практически не виделись. Только вот в Турцию съездили вместе два года назад. Так что получается, мама и раньше жила без своей подруги, и сейчас будет жить. Ничего же не изменится. Какой смысл убиваться?
— Соседи нашли мой телефон, позвонили. Завтра похороны. Я забронировала билет на самолет, иначе не успеваю, — продолжила мама, вскакивая. – Сейчас такси придет.
Она схватила свой кошелек и вытащила пятитысячную купюру:
— На, сам разменяешь, я не успела. Будешь покупать в супермаркете что—нибудь готовое. Ну, или полуфабрикаты. Только прошу тебя, осторожней с огнем.
— Я не понял — ты что, завтра не вернешься? – Матвей машинально сунул деньги в карман куртки, которую так и не снял.
— Нет. Там еще дела есть.
— Так все дела днем! А вечером села на самолет – и дома.
Мама неуверенно взглянула на него. Матвей знал этот взгляд. Так мама смотрела, когда собиралась сообщить ему что—то неприятное, но боялась его реакции. Потому что возмущался Матвей всегда очень бурно.
— Чего? – подозрительно спросил он.
— Понимаешь… — мама замялась. – Мне нужно еще два—три дня, как получится… Я хочу привезти Ксюшу, дочку тети Тани.
— Это еще зачем?
— Она осталась одна, у нее нет родственников. И теперь ее наверняка заберут в детский дом.
— И что?
— Матвей, мы с Таней были как сестры. Даже ближе. Разве я могу допустить, чтобы ее дочь росла в детдоме? Я хочу взять ее к нам.
— Насовсем? Жить?
— Ну да…
Матвей отшатнулся от нее с диким воплем:
— Мама, ты что?! С ума сошла?
— Матвей! Ты как разговариваешь? – нахмурилась мама, но Матвей ее не слышал.
— Зачем нам чужая девчонка, да еще такая плакса! Она мне в Турции за два часа надоела, а ты хочешь, чтобы она жила с нами? – кричал он, возбужденно размахивая руками. – Ты что? Хочешь привести в дом чужую девчонку?
