Как-то мы катались с Галей в лодке на нашем заболочен+ном пруду. У берега торчали из воды толстые, словно выли+тые из воска, блестящие пикообразные листья и среди них подымались редкие султанчики лиловатых цветов стрелолиста. И тут мне показалось, что на меня смотрят с султан+чиков удивленные глаза Галины. Вот уже цветы позади, а глазки, поворачиваясь, следят за мной, не переставая улы+баться удивленной улыбкой.
- Галя! Да ведь у тебя глаза стрелолистные. Так и буду звать - Стрелолистик! - обрадовался я находке.
Но глаза девушки в ответ на мои радостные восклицания налились обидой.
- Брось глупости! - ответила она сквозь нахлынувшие слезы. - Причаливай к берегу.
Я начал рассказывать Гале о красоте цветков этого расте+ния, о том, что на его корнях растут небольшие клубни и в Китае на болотистых местах выращивают стрелолист, полу+чая до сорока тонн клубней, заменяющих картофель. Но де-вушка не слушала моих объяснений. Она сидела ко мне спи+ной, а когда лодка ткнулась носом в илистый берег, не про+стившись, убежала домой.
Непрочитанная тогда мною <лекция> пригодилась теперь самому.
К ужину я приготовил вкусный <картофельный> суп с рыбой, слегка пахнущий тиной и горохом. А мысли о возможности состряпать еще и лепешки вызвала такое сильное желание поесть хлеба, что я, позабыв об отдыхе, тут же взялся за работу. Уже к двенадцати часам ночи я вынул из булыжной печи высушенные хрустящие кусочки корневищ рогоза и, размолов их в муку на гладком камне, к рассвету испек первые лепешки. Трудно вспомнить, что в своей жизни я ел вкуснее этих поджаренных на медвежьем сале и никак не желающих сохранять приданную им форму, рассыпчатых рогозовых лепешек! А на заре опять вышел в озеро продолжать поиски машины.
К концу пятого дня мытарств по озеру с чувством горького разочарования возвратился к шалашу. Позолотившая тайгу вечерняя заря еще не принесла прохлады, и дневной зной цепко держал за землю. От усталости и зноя подкашиваются ноги, дрожат руки и все тело просит отдыха, а раскаленный мозг неотступно сверлит вопрос: где же самолет?
И я понимаю, что не смогу уйти отсюда до тех пор, пока не найду машину, где и в каком бы виде она ни находилась. Сколько времени и как придется ее искать - не хотелось об этом сейчас думать, каждый мускул, каждый нерв требовал покоя.
Даже прорытая лисой дыра в крыше шалаша и пропажа большого куска медвежатины не вызвали возмущения, и я с чувством тупого безразличия повалился в постель.
