Лежа на спине, протягиваю руку и ощупываю свою <постель>. Рука тонет в мягкой и прохладной щетке густого мха, а ниже - толстый слой полусгнившей мокрой подстилки из прутьев, листьев и хвои.
Выдергиваю и сжимаю в кулаке мягкие и нежные побеги мха, на грудь капает прохладная влага. Не задумываясь над пригодностью этой жижицы для питья, смачиваю ею язык и губы. Влага сильно пахнет грибами и плесенью, связывает и горчит во рту, но переносить жажду стало легче, шум в голове уменьшился и дышать стало совсем легко. От напряже+ния немеют пальцы, разжимается кулак, и горсть отжатых растений валится на подбородок. По белесым узким листочкам узнаю знакомый по коллекциям еще со средней школы, по охотничьим скитаниям сфагновый или, как его еще называют, торфяной мох.
Он замечателен тем, что растет совсем без корней и может расти даже в таких местах, где воды в почве нет или она другим растениям недоступна. Белесые листочки сфагнового мха с большой жадностью впитывают влагу из воздуха, и удерживают ее в крупных клетках-цистернах. Мох так эко+номно расходует свои запасы, что у него всегда есть необходимая для жизни и роста влага. Сфагнум не погибает при старении: отмирает только нижняя часть побега, и под покро+вом густой щетки верхних живых побегов мертвая часть превращается в беззольный торф.
Как-то мне приходилось слышать от старого партизана, что в тайге их всегда выручал этот мох. Из влажного сфагнума накладывались жаропонижающие компрессы, а высушенный мох заменял бинты и вату.
Кругом стояла спокойная таежная тьма. Только там за кронами, в небесной вышине, по-домашнему деловито светили звезды, где-то у горизонта с северо-запада медленно плы+ла на восток бледная заря летнего севера. Я поднялся на локтях, потом сел на подстилку: в глазах запрыгали золотые иголки, поплыли желтые круги, в ногу кольнуло чем-то рас+каленным и острым.
Когда боль стихла, я попробовал снять сапог, но тут же понял, что сделать это не удастся, так как нога сильно распухла и голенище плотно обтянуло икру.
- Надо разрезать! - подумал я и машинально сунул руку в правый карман штанины. Ножа в кармане не было.
Превозмогая боль, обшарил мох вблизи, проверил в карманах, ощупал гимнастерку и куртку, но ножа так и не нашел. Эта потеря настолько огорчила, что притупилась боль в ноге, забыл о жажде.
<Нож солдата> - так он назывался по торговому прейскуранту - я купил года два тому назад в Новосибирске и с тех пор с ним не расставался. В красной оправе из пластмассы было два лезвия, отвертка, штопор, шило и консервный нож. Короче говоря, это был очень прочный и удобный нож.
