Чего добивались “бульбивцi”
Дело в том, что “казакам” “Полесской Сечи” (конечно, не всем) хотелось несколько иного, чем атаману. Ведь вокруг горели села, гитлеровцы насильно реквизировали крестьянский скот и другое имущество, отправляли на рабский труд в гитлеровскую Германию волынских юношей и девушек, погибали родные люди от пуль гитлеровских палачей и их прислужников. А рядом сражались с гитлеровцами красные партизаны, летели под откос эшелоны с гитлеровцами и техникой, которые направлялись на завоевание Востока. Боль за народное горе пронизывала до глубины сердца многих “сечевиков”. Они рвались к мести, к расплате с врагом. Поэтому-то окереми подразделения “Сечи” выходили из-под контроля атамана и пытались защитить население от грабежей и пыток карателив.Це заставило Боровца-“Бульбу” маневрировать и несколько менять свое поведение. Он, конечно, не порывал тесных связей с гитлеровцами, однако одновременно пытался показать перед “сечевиков” и населением Полесья свою “независимость” и “самостоятельность”. Атаман хорошо понимал, что для населения стал непонятным и ярая, братоубийственная война с советскими партизанами, которые с весной 1942 активизировали свои действия в лесных массивах Полесья, выводя из строя важные стратегические узлы коммуникаций в направлении на Киев. Под давлением этих достаточно убедительных обстоятельств атаман вынужден был “общий язык” с советскими партизанами, действовавшими в крае.
“В первые дни сентября 1942, - отмечал атаман в книге” Армия без государства “, - … на определенное нами место прибыла советская делегация в составе пяти офицеров под охраной 15 автоматчиков. Делегацией
87
руководил подполковник А. Лукин капитан Брежнев. “[4] Переговоры проходили на хуторе в селе Старая Гута Людвипильського района на Ровенщине. Эти переговоры должны были официально (как бы дипломатично) закрепить те эпизодические устные соглашения, которые уже имели место еще весной 1942 . между “бульбовцами” и “красными” партизанами. Оснований, как указано выше, было немало, но главная из них та, что “бульбовцы” с активизацией действий советских партизан, стремились обеспечить себе спокойствие в окружающих лесах. С мая того же года бульбовцы обходили столкновений с советскими партизанами, становилось предварительной основанием и основой для предметных переговорив.Однак, обе стороны не могли принципиально согласиться на поставленные (даже на главные) условия. Так в конце ноября 1942 состоялась вторая встреча делегаций. “В декабре 1942 г., - отмечал в книге “Бульба”-Боровец, - обеим сторонам стало ясно, что переговоры ни к чему не приведут “. [5]
