— Это у нее от старания, — говорил Владимир Ильич. — В школе отличницей была.
И Надежда Константиновна ослабила контроль.
Всякого нормального человека ссылка бы, как минимум, огорчила. Но революционеры — народ особый. Им чем хуже, тем лучше.
Рассуждали они при этом так.
Ссылка — это серьезнее, чем тюрьма. И, если их наказывают сильнее, стало быть, их больше боятся. А значит крах царизма где-то рядом. И это наполняло их сердца радостью и счастьем.
Зимние вечера тянулись долго. На улице царили холод и темень. Ссыльные собирались в бане.
Они не парились, не мылись. И даже не топили, чтобы не зашли чужие. В бане, в полутьме они располагались на полках и вели бесконечные беседы о грядущих переменах.
Много спорили. О разном.
Ну, например, по какому сигналу начинать революцию.
— По звуку горна, — предложил Кржижановский.
— Его заглушат выстрелы, — возразил Владимир Ильич.
— А если побежать с криком «Ура!»? — подсказал матрос-партизан Железняк.
— Куда? — не согласился пролетарский вожак. — И с таким криком может атаковать наш противник.
— А если — по взмаху руки? — вмешался Троцкий.
— Вот! Вот! Махать! Непременно махать! — оживился Владимир Ильич.
— Много ли народа это заметит? — усомнился электрический Глеб.
— Махать, батенька, следует не с земли, а с высокой колокольни.
— А не подумают ли, что мы просто разгоняем облака? — вступил доктор Семашко.
— Махать будем не рукой!
— А чем?
— Красным пролетарским флагом! — подвел итог главный ссыльный.
Обсуждали особенности проведения революции в разных странах и даже — континентах.
Глаза азиатов природно сужены. Одни усматривали в этом преимущество: при прицеливании для стрельбы не надо тратить время на прищуривание.
Другие видели в разрезах глаз минусы. Мол, обзор в таких глазах ограничен. Враги подкрадутся сбоку и их не заметят.
Владимир Ильич оценил ситуацию по-марксистски.
— Азиатов — много. Они расположатся по кругу и свободно обеспечат наблюдение со всех сторон.
Но предметом их особого внимания было развитие представления о будущей коммунистической жизни.
