— Прошу поднять руки! За?.. Против?.. Воздержались?.. Итак, проходит второе предложение.
— Это передергивание!
— Это мнение большинства! Прошу внести в протокол!
— Никаких протоколов!
Тут требуется понимание. Слово — оно как птица. Вылетит — и докажи, что было. А слова на бумаге, в протоколе — это документ, голый непреложный факт. Никуда от него не денешься.
А по голосованию-то выходило, что мартовцы — в большинстве. Будущие же большевики во главе с Владимиром Ильичом — в меньшинстве. Всего на два голоса меньше они набрали. Но меньше. История балансировала на острие.
И вот тут свою наиважнейшую роль сыграли евреи.
— Пишите! — яростно выкрикнул Мартов Владимиру Ильичу.
— Не буду!
— Тогда я сам! Дайте протокол!
Мартов потянулся за бумагой.
— Не дам!
Владимир Ильич двумя руками толкнул Мартова в грудь. Прямо на Бухарина. Тот проснулся, очумело крутанул головой. И врезал щуплому уклонисту с полного разворота.
— Наших бьют! — взвизгнул Мартов и отмахнулся рукой от соседа.
— За что? — удивился тот и тоже ударил кого-то рядом.
Рукам дали полный ход. С пиджаков полетели пуговицы. Под чьими-то сапогами хрустнуло пенсне. Представитель еврейского союза «Бунд» схватился за голову:
— Мне попали, Изя! Мне попали!
— Бежим, Фима! — поддержал его напарник. — Это не съезд партии, а какой-то еврейский погром!
И они устремились к выходу.
— Уходим! — зычным голосом завопил Мартов. — Нас больше!
Делегаты повскакивали с мест с намерением уйти.
— Куда? — заревели из президиума.
— Нужно уточнить позицию по концепции.
— Назад!
Коба водил головой туда-сюда. Троцкий гаденько улыбался в ладошку и не трогался с места. Владимир Ильич делал рукой какие-то знаки Дзержинскому.
Двое бундовцев успели выскочить наружу. Остальных на входе остановил Феликс Эдмундович с железкой в руках и сардонической улыбкой на лице.
— Па-прашу на место, господа!
Толпа наперла. Железняк прилег к своему стальному другу и дал длинную очередь холостыми в потолок.
Отщепенцы попадали на пол и, пятясь, задами поползли на свои места.
— А теперь давайте проголосуем! — ласково предложил им Владимир Ильич. — Прошу за первое предложение.
После ухода двух бундовцев, намечалось равенство. Только этого не случилось. Троцкий, уныло глядя в окно, нехотя поднял свою руку за предложение Владимира Ильича.
Вот так и произошло то, что знают все: большевики стали большевиками, Владимир Ильич занял место главы партии, а меньшевики остались в ошметках истории.
Несколько евреев сумели своими действиями повернуть ход исторического процесса. Мудра, ох, мудра была Надежда Константиновна, которая сделала ставку на евреев. Или знала что-то. Или догадывалась. Или предвидела.
