— Я что? Я ничего!
— Да здравствует коммунистический интернационал!
— Такое событие надо отметить.
— В бар! В бар!
— Нет, господа, в ресторан. В хороший ресторан.
— Ура!
По дороге в ресторан матрос-партизан Железняк плотоядно оглядывал иностранных барышень. Роза Землячка кривила губы и щипала ветреного матроса.
После нескольких тостов за столиками началось пролетарское братание. Матрос навалился на Розу Люксембург и что-то вдохновенно шептал ей на ухо. Та благосклонно улыбалась. Землячка нервно стучала вилкой об тарелку.
Карл Либкнехт, мужик с бородой, пнул матроса кулаком в бок. Тот не стал ссорится. И переключился на Клару Цеткин. А когда Роза Землячка ушла в дамскую комнату, матрос с подругой куда-то исчезли.
Все веселились и радовались. Только Троцкий был зол и мрачен.
— Где вы достанете столько золотых украшений? — прошипел он на ухо вождю.
— Коба как раз сделал налет на ювелирный магазин.
— Это общее достояние и никто не давал вам права им распоряжаться.
— Если вы заметили, батенька, я только обещаю. А обещать — не жениться.
— Что вы намерены делать?
— Что-нибудь придумаем.
К концу застолья вернулись Железняк с Кларой Цеткин. Та сияла.
— Что — да? — сделала удивленное лицо Роза Люксембург.
Сияющая Клара смущенно кивнула головой.
— Поздравляю! Наконец-то! — бросилась обнимать подругу Роза Люксембург. — Это настоящий праздник!
— Не понимаю, — пробурчал Троцкий. — Что за праздник. Обыкновенный день. Восьмое марта.
— Мерзавец! — прошипела Роза Землячка и опорожнила разом стакан водки.
Отъезд из России, перемена места — все это — увы! — не уберегло от происков врагов. Они действовали гадко, неожиданно, самым непредсказуемым образом.
Как-то Владимир Ильич с супругой отдыхали на Женевском озере. Мирное, тихое место. Надежда Константиновна кушала на берегу бутерброды с колбасой и сыром. Владимир Ильич плавал на спине.
И — надо ж такому случиться! — на него сбросила пролетавшая мимо птичка. Да как точно — прямо в лоб!
Другой бы и внимания на это не обратил, ополоснул водой и забыл. Но Владимир Ильич этого делать не стал. Он сразу понял, чьи это нападки. Дело не в птичке, дело в принципе. И поэтому не стал смывать доказательства.
Осторожно, не меняя позиции и не создавая брызг, он подплыл к берегу.
— Вот, гляди, — объявил он супруге, — что творят, мерзавцы!
Он указал на подсыхающую метку.
— Володя, на тебя какнула обыкновенная птичка. Не придавай большого значения, — попыталась успокоить его Надежда Константиновна.
