…Было без четверти десять вечера.
Машины въезжали в маленький двор тюрьмы одна за другой. Четыре крытых грузовика. Пыль, поднятая зубчатыми шинами, тусклой завесой покрывала все вокруг.
Капитан стоял на крыльце и смотрел в глубину коридора.
До него донесся крик унтер-офицера:
— Быстрее! Пошевеливайтесь!
Металлические замки камер гремели на всю тюрьму. Коридор загудел встревоженными голосами. Капитан быстро вошел внутрь.
— Они не хотят выходить из камер, — доложил унтер-офицер.
— Что?! — вскинулся капитан. — Выволакивайте силой! В десять все должны быть в машинах.
— Вон из камер! — закричал унтер-офицер. — Выходите! Это приказ капитана!
Вновь раздались резкие, отрывистые выкрики:
— Вперед! К выходу!
— Шевелитесь, свиньи!
— К машинам!
Вереница заключенных медленно потянулась по коридору.
Смешались тени заключенных и карабинеров. Они то бледнели и увеличивались, то темнели и уменьшались. Во всей этой мешанине людей и теней изредка слышался шепот:
— Не торопитесь, товарищи!
— Медленнее.
Действовал он куда больше, чем вопли и приказы карабинеров. Этот шепот удерживал на месте всю вереницу заключенных. Со стороны казалось, что заключенные вообще не намерены покидать этот мрачный, холодный дом.
— Куда нас отправляют? — наивно спросил кто-то из заключенных у карабинера.
— Я тебе поговорю, бандит! — заорал карабинер.
— Не расстраивайтесь, господин карабинер, вся ночь наша, — весело заметил кто-то из толпы.
— Похоже, к морю нас хотят вывезти.
— Точно! Подышать свежим воздухом! — слышались насмешливые голоса.
Капитану было явно не по себе. «Что-то тут не так, — думал он. — Или они узнали?.. И унтер не торопится. Определенно подозрительный тип. Надо его прощупать…»
Было десять минут одиннадцатого.
Между тем заключенные столпились во дворе, немного продвинулись к машинам и остановились совсем, будто приросли к земле, Как ни подталкивали их карабинеры, как ни надрывался взбешенный капитан, никто не сдвинулся с места.
— Похоже, нас вывели на ночную прогулку, — послышались опять шутки.
— И куда это господа «макаронники» так торопятся? Уж не на тот ли свет?
Эти слова привели карабинеров в ярость.
— Вперед, мерзавцы! Вперед! — послышались удары.
Первые заключенные, еле шевелясь, с кряхтением полезли в машину.
Было половина одиннадцатого.
