— Ты чего это среди ночи? — повернулся Петрит к другу, голова которого показалась из-под одеяла.
— Не смог дождаться утра, — зашептал Агрон. — Трим велел передать, что ни в какую Италию вы не поедете. Еще он сказал: «Мы думаем о них. Только сами ребята не должны поддаваться ни на какие уговоры».
— Так и сказал: «Мы думаем о них»? — взволнованно переспросил Петрит.
— Да! Еще он сказал, чтобы вы побольше шумели, если карабинеры начнут разговоры об Италии. По правде говоря, я не понимаю, зачем надо шуметь…
— Может быть, для того, чтобы узнали в городе? — предположил Петрит. — Чтобы люди слышали, как они тут над нами издеваются.
— Может быть… — Агрон вылез из-под одеяла. — Ну, мне пора, — и он выпрыгнул в окно.
Приход друга обрадовал и обеспокоил Петрита. Обрадовал потому, что приятно было чувствовать заботу и помощь. Беспокоился же он сейчас за самого Агрона — появление в приюте постороннего человека да еще в такое время могло очень плохо кончиться.
Петрит напряженно прислушивался к ночной тишине. Ни одного постороннего звука.
И вдруг за окном раздался грубый окрик часового «Стой!», разорвавший ночную тишину улицы.
Затем послышались свистки и ухнул глухой выстрел.
Петрит почувствовал, что у него останавливается сердце.
«Неужели это стреляли в Агрона?»
В комнату влетел директор и, осветив фонариком каждую постель, пересчитал детей. Все были на месте. В полном недоумении он вышел. Через минуту директор опять вернулся и пересчитал всех еще раз. Удивленно пожав плечами, он ушел.
Но Петрит-то знал, в кого могли стрелять…
— Что там случилось? — спросил сосед Петрита, которого разбудил выстрел. — Они думают, что от нас кто-то вышел? И в кого же они так палили?
— В Агрона, — прошептал Петрит.
— В Агрона? Откуда ты взял?
— Он только что был здесь… — Голос Петрита дрожал.
— Да ну? — ахнул мальчик.
— Он принес нам добрые вести. Завтра подробно расскажу всем ребятам.
— Нет, нет! Сейчас расскажи!
— Да погоди ты! Вдруг они его убили…
— Ну да! Если бы в него попали, знаешь, какой бы сейчас переполох поднялся.
Петрит начал успокаиваться.
— Не томи! А? — взмолился темноволосый. Ведь это он был соседом Петрита по кровати.
— Ладно, слушай.
Так голова к голове они и проговорили шепотом, пока в окнах не забрезжил первый свет.
