Уже спали приютские ребята, а Агрон и Дрита продолжали искать Трима. Были они на площади у моря, у знакомых ребят, возле утеса, где обычно собирались юные подпольщики. Трима нигде не оказалось.
— Может быть, он ушел к партизанам и уже не вернется? — предположила Дрита.
— Не думаю, — отозвался Агрон. — Он бы нас предупредил.
— А если именно для этого он и искал тебя сегодня?
— Что же делать? — забеспокоился Агрон.
Дрита сказала:
— Нечего бегать без толку. Ведь мы не знаем точно, где он может быть. Пошли к нему домой и там будем ждать.
«Разумно», — подумал Агрон, но согласился вроде бы неохотно: надо же охранять свой авторитет.
Они подошли к дому Трима. В одном окне мерцал свет. Агрон заглянул. За столом сидела мать Трима и что-то вязала.
— Дядюшки Хюсена, кажется, нет дома! — прошептал Агрон.
— Вот здорово! — обрадовалась Дрита.
Отец Трима, дядя Хюсен, был человеком суровым и необщительным. Почти всю жизнь он провел в море — один на своей лодке. С рыбами особенно не разговоришься. Сказались на его характере и трудные годы, проведенные в горах в отрядах народных мстителей[7].
Сейчас, когда в Албанию пришли итальянские фашисты, дядюшка Хюсен опять взялся за оружие — он был связным между городским подпольем и партизанским отрядом, который действовал в горах. Не одобрял дядюшка Хюсен девушек, которые брали в руки оружие и тоже шли в партизанские отряды, — он считал, что борьба с врагом сугубо мужское дело. И вот это неодобрение тоже придавало ему суровость.
— Кто там? — раздалось за дверью, когда ребята осторожно постучали.
— Это мы! — Дрита и Агрон робко вошли в комнату.
— Вот молодцы, что навестили! — обрадовалась женщина и поднялась им навстречу. — А то одна я осталась со своей малышней.
Действительно, в комнате было четверо младших сестер и братьев Трима. Они, раскидавшись на матрасе, постеленном прямо на полу в углу комнаты, сладко посапывали. Женщина заботливо прикрыла их старыми одеялами. Обычно с детьми возился Трим — он заменил им отца, который последнее время редко бывал дома. Все его время уходило на нелегкую работу связного.
«Может быть, сегодня он послал Трима с каким-нибудь поручением?» — подумал Агрон. Для дяди Хюсена борьба с оккупантами была делом первостепенной важности.
— Мы хотели повидать Трима, — первой заговорила Дрита.
— Он придет сегодня вечером? — спросил Агрон.
