— Так точно, товарищ генерал, — мужчина в гражданской одежде вскочил со стула. — Разрешите идти?
— Свободен.
Хозяин кабинета, когда мужчина вышел в приемную, нажал кнопку на пульте внутренней связи, попросил зайти к себе одного из следователей. Затем прошел в комнату отдыха, задрапированную бамбуковой вьетнамской мозаикой. Открыв объемистый бар, плеснул коньяка в хрустальную рюмку, выпив, постоял немного, дожидаясь, пока напиток, расширяющий сосуды, прокатится горячей волной по всему телу. Потрогал эфес турецкой, висевшей на стене на маленьком коврике, старинной шашки с аляповатым нерусским орденом, прикрепленным к нему. Но вытаскивать из ножен длинное лезвие, кованное из булатной стали, как часто это демонстрировал, не стал. Закрыв дверцу бара, снова возвратился в кабинет. На пороге уже возвышался вызванный следователь.
— Что у нас есть по Пулиперу? — спросил генерал у сотрудника с погонами капитана, нашаривая ладонью любимый паркер. — Когда мы в последний раз вызывали его к себе? И по какому вопросу?
— В последний раз мы тревожили скупщика ценностей давно, по поводу старинной картины, принадлежащей кисти донского художника Горобцова, украденной несколько лет назад из музея Искусств на Пушкинской, — отрапортовал старший следователь по особо важным делам. — Картину мы у него конфисковали, передали обратно музейным работникам, самого скупщика отпустили с миром. Потом гражданин Пулипер ушел в подполье, не объявляясь даже на рынке нумизматов в парке Горького. Выезжал в Израиль, по непроверенным данным от различных источников посетил Париж, где отирался некоторое время среди художников на площади Тертр за базиликой Сакре Кер, что находятся на холме Монмартр. Затем присутствовал на аукционе Сотбис в Лондоне при распродаже мировых ценностей, ничего не приобрел, ничего и не предлагал. Вернулся снова в Россию.
— Эта информация вся?
— Так точно. По Пулиперу докладывать больше пока нечего.
— Нужно сделать так, чтобы посетить нас ему понадобилось самому. По доброй воле, — начальник Управления постучал по столешнице паркером, окинул полноватую фигуру следователя тяжелым взглядом. — В крайнем случае, пошлите по почте обычный вызов, он должен, направляясь к нам, прихватить нагрудный знак “За храбрость” с портретом императора Петра. Недавно им купленный.
— Так точно, товарищ генерал, — подтянул сотрудник большой живот. — Разрешите выполнять?
— И чтобы претензий от него не возникало, что мы дергаем честных граждан по поводу и без повода, — добавил начальник играя стальными нотами в хорошо поставленном театральном баритоне. — Надеюсь, статьи в газетах о его посещении нашего Управления не появится.
