Начните подниматься к себе, Божественному, и познайте в себе Творца и свои великие возможности
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Куда я иду?
Еще сами знаете, сколько страниц.
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
Ради чего я живу?
А таких страниц еще знаете, сколько?
А теперь самое главное: где найти ответы на эти вопросы?
Если у вас на все есть готовые ответы, наштампованные до вас, полученные от добрых советчиков, из умных книг, из чужого опыта, значит, вы постигли «истину» и можете спокойно закрыть книжку. Нам не о чем говорить. Общаясь с «замороженным», я почему-то испытываю некоторый дискомфорт.
А вот если ответов нет, то интересно понять, почему.
Просто:
- истине нельзя научить;
- истина не дается готовой;
- истина постигается как непередаваемый, непостижимый умом личный опыт.
Трагедия науки:
Яйцо умнее курицы!
Мои родимые! Могу ли сейчас пригласить вас на коротенькую прогулку?
Давайте отойдем в сторонку лет на тридцать. Прогуляемся по захудалому поселку с грязными улицами, старательно приветствуя ногами произведения табуна облезлых кур-саперов.
Войдем в дом с облупленной штукатуркой. Посидим среди опрятных сопливых ребятишек, на лицах которых появились первые рекламные угри.
Послушаем непонятное философствование стариков, так просто и обычно одетых. Они настолько просты, что, встретив их на улице, не обращая внимания, пройдешь мимо...
...Они говорили такие удивительные, странные и несуразные вещи, которые никак не соответствовали ни этой облупленной штукатурке, ни этим их застиранным сорочкам с бахромой на манжетах.
От них исходило непонятное величие и доброе могущество, их шутки вызывали вокруг постоянное веселье.
Одним словом, толпа клоунов и юмористов. Они рассказывали о таких невероятных, невообразимых, немыслимых возможностях человека.
