— Надо будет на досуге поразмыслить над вашими наблюдениями.
— О, не стоит труда! Продолжайте быть тем, кто вы есть, не думая о том, кто вы. Не то можно все испортить.
— Вполне. И виноваты будете вы.
— Каюсь. Боже мой, я согласна нести любое покаяние. Лишь бы эти руки не ведали, что творят. Кстати, не подойду ли я вам как натурщица?
— Это тоже будет покаянием?
— Нет, наградой за покаяние.
Шум в бассейне усилился. Васко выглянул из-за акации: какой-то парень нырнул в воду прямо в одежде и забыл снять очки, которые теперь все помогали ему искать. Юноши и девушки погружались в мутную от полусгнивших листьев воду и выплывали на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, ни на минуту не прекращая болтовни. Васко заметил, что Алберто не принимает участия в общем веселье. Он сидел на покрашенной в белый цвет железной скамейке, напоминающей о декорациях к фильмам Феллини или о зимних садах в фильме «Неожиданно, прошлым летом»[12], которую поставила Сара, неравнодушная к вычурным псевдоромантическим безделушкам, — сидел с тем же отрешенным видом и блуждающим взглядом, закусив губу, как и в тот вечер, когда обратился к Васко после того, как… За несколько дней до этого Алберто позвонил Васко и сказал, что им надо срочно поговорить, и разговор начался с пожатия потной руки, которой Васко коснулся с отвращением, как теплого и жирного моллюска, пожатия потной руки и настороженного взгляда — Алберто избегал лобовой атаки, но оттого не был настроен менее решительно.
— Это правда, что вы на днях уезжаете на Север? И ваша жена с вами?
Руки Алберто снова вспотели, и он полез в карман за носовым платком.
— Еду, а что?
— С женой?
— Вероятно, но почему ты об этом спрашиваешь?
— Я хотел попросить, чтобы вы предоставили мне на несколько дней ваш дом. Кое-кто нуждается в надежном убежище. Всего на несколько дней.
В глазах его уже не было ни смущения, ни робости. Он смотрел на Васко спокойным и ясным взглядом. Теперь смутился Васко. Если бы он мог предвидеть подобное, ничего не стоило бы солгать, что Мария Кристина остается в Лиссабоне и не следует впутывать ее в историю. Это понимал и Алберто, иначе он не стал бы о ней спрашивать. Было поздно прибегать к этой отговорке.
— Как ты сказал, убежище? Лучше бы тебе не вмешиваться в такие дела.
Глаза Алберто оставались спокойными, только зрачки на мгновение сузились. Васко почему-то решил сострить:
— Разве ты не вышел из возраста, когда играют в полицейских и воров?..
