— Пощадите! — взмолилась Сара, и ветер превратил ее крик о помощи в невнятный жалобный стон, тут же унесенный назад.
Но вот Марио повернул ключ зажигания, и жеребец, мигом укрощенный, затих, успокоился. Бешеная гонка прекратилась, поединок с морем окончился, волны улеглись, смиряя свой гнев, разбиваясь о выпуклые бока катера. Марио оглядел всю компанию, задержав взгляд на жене, его темные глаза вспыхнули от удовольствия.
— Ну как? Что я вам говорил? Вы справились с рулем, Васко?
— Более или менее.
— Да, этот зверь все равно что бык, ему нужны стальные вожжи.
— Все это очень хорошо, но теперь мы заслужили отдых, — простонала Сара, от испуга у нее все еще теснило в груди и было больно дышать, так исхлестали ее порывы ветра.
— И купанье, — подхватила Мария Кристина.
Когда якорь был брошен в прозрачную зеленоватую воду, она первая красиво и уверенно нырнула с борта катера и вновь показалась на поверхности уже далеко впереди. Мария Кристина занималась своими любимыми видами спорта с удовольствием и почти мужской хваткой. И любила, когда ее ловкость отмечали другие. О бассейнах для плавания она и слышать не желала. Иное дело море — его необъятный простор не нужно ни с кем делить, он принадлежит ей одной. Васко не осмелился последовать за ней, катер был далеко от берега, а он начинал задыхаться, проплыв несколько метров, и не хотел, чтобы с борта видели, как он догоняет катер, судорожно работая руками. Васко полез в сумку за другим персиком и, увидев, что Мария Кристина положила туда утреннюю газету, решил перечитать ее. Впрочем, перечитать — не совсем подходящее слово. За завтраком он равнодушно пробегал глазами заголовки и иногда днем, если выдавалось свободное время, просматривал все заметки подряд, хотя и не очень вникал в их содержание и лишь изредка заглядывал в отдел объявлений. Газетой он как бы отгораживался от мира, и в то же время она не давала ему думать, будто он замкнулся в своей цитадели. Пустой цитадели, обнесенной крепостной стеноп, преодолеть которую не могла даже лживая газета. Читать книгу? Книга вызывала на откровенность, принуждала давать и брать. Можно сказать — раскрывать себя. Ее страницы никогда не кончались! Он брался за книгу, затем откладывал — напрасный и тщетный труд.
Жасинта все еще не решалась купаться. Она лежала на животе, положив подбородок на скрещенные руки. Вдруг она обернулась к нему:
— Вам не трудно будет намазать мне спину маслом для загара?
