— Говоря о достижении равновесия, о каких цифрах мы говорим? — уточняет Киссинджер.
— Не более 500 миллионов, — твердо заявляет профессор. — Этого вполне достаточно для обеспечения экономического роста при резком снижении экологических рисков.
— Что вы предлагаете? — спрашивает Вулфовиц.
— К сожалению, политика ограничения рождаемости это паллиатив. Для радикального решения вопроса существуют только два варианта: мировая война или эпидемия.
— А нам это по карману? — спрашивает молодой Ротшильд. И все тревожно переглядываются.
* * *
Белый дом, США. Люди в черных одеяниях с автоматами в руках контролируют коридоры, двери и окна. Молодая журналистка вскакивает с дивана в приемной, завидя пресс-секретаря Трампа Сару Сандерс, безвкусно одетую женщину впечатляющих размеров с длинными немытыми волосами.
Сара Сандерс нависает над журналисткой и разглядывает ее в упор. Затем протягивает руки к ее шее. Опускает ниже. Расстегивает верхнюю пуговицу белой блузки. Еще одну. И, подумав, еще одну.
— Что вы делаете! — заливается краской журналистка.
— Дональду так больше нравится, — поясняет Сара. — Покажи товар лицом. Начни переговоры. Ты ведь не из этих?..
Она выразительно крутит в воздухе пальцами.
Журналистка что-то ищет в смартфоне.
Сара сжимает ее руку и вынимает смартфон из побелевших пальцев:
— Только твитни. Это останется у меня. А ты иди туда. И ты, — ошеломленному оператору в бандане. — Но если Дональд попросит убраться, не заставляй себя ждать. А то я из вас двоих сэндвич сделаю и сожру.
* * *
Шесть французских танков AMX-56 Leclerc на большой скорости врываются в ворота отеля и, расталкивая и давя джипы и мерседесы гостей, выезжают на дистанцию выстрела прямой наводкой.
Веселый белозубый негр в голубом кепи, высунувшись из башни, командует в рацию:
— Ву пуве… уврир ле фе!
И взмахивает рукой.
Шесть танковых орудий синхронно поворачиваются в сторону дворца и производят первый залп. Белый с золотом фасад Mardan Palace исчезает в облаке пыли.
Воздух в конференц-зале белеет. Смертельно раненый Киссинджер, прижимая к животу вываливающиеся кишки, ползет к выходу и натыкается на чей-то пустой ботинок. Он поднимает глаза и видит привалившегося спиной к стене Вулфовица с абсолютно белым лицом. Вулфовиц хлопает по полу правой рукой, безуспешно разыскивая оторванную осколком левую.
Умирающий Киссинджер начинает истерически хохотать.
В это время второй залп окончательно превращает содержимое конференц-зала в фарш из пыли, крови и воплей.
