Пять уроков Великого Магистра, или повесть о том, как Петя Бочкин изучал программирование | страница 28

А существуют ли задачи, которые имеют решения, но алгоритм которого невозможно записать? Странный вопрос, подумаете вы. Ведь если есть решение, то должен быть и алгоритм этого решения, то есть указание, каким способом решать данную задачу.

Но вот я спрашиваю: кто знает, как написать гениальный роман? Или хотя бы гениальное стихотворение? Ага, никто не знает! Тем не менее, гениальные произведения создавались и будут создаваться. Но алгоритм, или, что то же самое, рецепт, инструкцию для их написания создать невозможно. Итак, составление алгоритма — это первое, с чего начинается процесс программирования.

Второй шаг — запись алгоритма в виде программы. В одном из алгоритмических языков (их множество: фортран, алгол, пи-эл, бэйсик, паскаль…).

Третий шаг — ввод программы в машину. Этот способ сколько отличается от того, каким пользовались Великий Магистр и Петя. Во-первых, существует так называемый «памятный режим». При этом способе программа пробивается в виде дырочек на специальных бланках-перфокартах, которые затем вставляются в машину. Однако в последние годы все большее распространение получает второй способ ввода программы — «диалоговый режим». Здесь программа набирается на клавиатуре дисплея, а на экране тут же возникают точки, по которым можно проверить правильность ввода.

Кто может писать без ошибок? Никто. В том числе и программисты.

Введенную программу нужно отладить, то есть найти и устранить все ошибки.

Поэтому — четвертый шаг — отладка программы.

Вот, пожалуй, и все. Дальше начинается работа непосредственно самой машины.

— Казимир, кто такие кракелюры? — спросил Петя, когда на другой день ровно в девять часов стена вновь раздвинулась, и в комнату упругой, спортивной походкой вошел Великий Магистр. Высокий, строгий, с седыми висками, с орлиным взором, во фраке. Монокль в его глазу сиял, как бриллиант, и с каждым шагом по его левой ноге била волшебная шпага.

Впрочем, что-то появилось в облике Казимира. С левого плеча у него свисало нечто белое, непонятное, вроде аксельбанта. Это нечто источало запах. Запах был не то чтобы слишком отвратительным, нет, но и ничего ласкающего обоняние в нем также не ощущалось.

— Кракелюры?!! — зарычал Казимир. — Кто такие кракелюры?!! Это — кракелюры!!!

Когда он успокоился, Петя узнал от него следующее. Население планеты Занге-Зонге-Зунге-Зунд было, в общем, миролюбивым. На 99 % — гуманисты. Половина оставшегося процента — философы. А полпоследнего процента — кракелюры. То есть жители герцогства Кракелюр. Сплошь — бандиты и агрессоры. И дубье-дубьем. Интеллекта — ноль. Духовная жизнь на точке замерзания. Ученые планеты установили, что перевоспитать кракелюров можно только одним способом — забросать герцогство солеными огурцами. Оказывается, соленые огурцы обладают, одним загадочным свойством: стоит даже самому буйному кракелюру не то чтобы съесть, а только взглянуть на соленый огурец, как сразу теряется вся его агрессия. Вместо того, чтобы пакостить прогрессивному человечеству, у них возникает желание выращивать хризантемы и играть на мандолине. Вот почему кракелюры не любят соленых огурцов. Они объявили войну соленым огурцам. Единственное место для соленых огурцов — это трансформаторные будки. Все нормальные люди рисуют на них череп с костями, а кракелюры — с соленым огурцом. На этом месте Петя перебил Великого Магистра.