Пять уроков Великого Магистра, или повесть о том, как Петя Бочкин изучал программирование | страница 19

— А зачем я должен тебе все разжевывать? По тексту программы ты и сам догадался, что в данном случае Исполнитель осуществляет другую проверку, чем в первый раз. Кстати, какую? Скажи об этом понятнее.

— В данном случае… — сказал Петя, размышляя, — в данном случае… Исполнитель может СЧИТАТЬ клиентов. То есть он все время проверяет, сколько человек ему осталось подстричь перед тем, как прекратить работу.

— Как видишь, — сказал Казимир, — имеется два варианта конструкции цикла. В одном из них используется оператор «пока (не выполнено какое-то условие) — повторять (какое-то действие)». А в другом варианте можно использовать оператор «повторять… (сколько-то) раз». Выбор конструкции зависит от того, каким будет исходный алгоритм.

— А что такое — исходный алгоритм? — спросил Петя.

— Об этом мы поговорим когда-нибудь после. А сейчас ты должен запомнить еще одно. Операторы цикла, как и условные операторы, можно записывать в программах не только по-русски, но и по-английски. Оператор «пока… повторять…» можно записать английскими словами «While…» «do…». А русское слово «раз» программисты часто заменяют словом «step» (шаг).[2]

— Казимир, а мы будем кормить матросов или нет? — спросил Петя.

— Будем. Только ты для этого должен придумать один-единственный текст программы для Кристины. И при этом использовать конструкцию цикла?

— Именно.

— Пожалуйста, — сказал Петя. И он напечатал:

— Можно и так, — сказал Казимир. — Будем считать, что Кристина-Исполнитель, кроме первой стандартной проверки, способна выполнять еще одну — считать выстрелы.

Кулинар-артиллерист Кристина, печатая шаг, подошла к Великому Магистру и отдала честь.

— Ну, Кристина, корми орлов, — сказал Казимир. — Петя, вводи программу.

Петя ввел программу, и через миг над побережьем загрохотала канонада. Жареные курицы одна за другой взлетали в бирюзовую высь, падали оттуда в заранее подставленные тарелки и немедленно исчезали в матросских желудках. Хрустели косточки.

Когда с последней, двадцать четвертой, курицей было покончено, Казимир загрустил:

— Вот заботишься о них, заботишься, а все впустую… Ни сказок обо мне не расскажут, ни песен не споют…

— Казимир, давайте я про вас что-нибудь сочиню, — предложил Петя.

— Сам?

— Пусть мне Кристина поможет. Только превратите ее из кулинара в поэта.

— А что, это — идея, — проговорил Казимир. — Ты ей даешь, как говорится, социальный заказ, а она пишет для меня гимн. Воздвигает памятник, так сказать, нерукотворный. Кристина, ко мне! — Казимир ожил на глазах.