- Эхма! Славно похарчевались, забери меня леший, коли вру! - подытожил охотник, довольно поглаживая себя по животу. - Хотя я б сейчас, пожалуй, с большущим удовольствием дал бы налысо себя обрить за стакашку чего-нибудь горячительного... Слушай, святой отец, объясни ты мне, недоумку, неужто тебе и впрямь охота глаза ломать в эдакой темнотище? - неожиданно обратился он к погружённому в чтение священнику.
- Ежевечернее чтение святого писания - одна из важнейших обязанностей истинного верующего, - ответил тот наставительно, не отрывая глаз от книги. - Да и темнота мне не так уж и мешает. Я прекрасно вижу и при куда худшем освещении.
Доброхот издал недоверчивый смешок, больше похожий на кряканье.
- Нелёгкая, однако, у вас, чернецов, жизнь! Не пост, так епитимья. Я б так ни за что не смог, вот хоть ты, святой отец, меня убей! В первую же ночь из скита слинял бы, только ваш настоятель меня и видел, клянусь собственной шкурой!
Монах снисходительно улыбнулся краешком рта и перелистнул страницу.
- Да, кстати, напомни-ка ещё раз, как тебя звать? А то я с первого раза что-то не запомнил, - вновь лихо сменил тему охотник.
Последние слова позволили мне прийти к выводу, что эти двое познакомились совсем недавно. Возможно, их лишь незадолго до этого свело вместе обоюдное желание найти укрытие от разбушевавшейся бури.
- В день, когда я был обращён в истинную веру, мне было дано имя Антилюминатус, - со значением произнёс монах.
- Анти... Как?! М-да... Эдак я, пожалуй, и с пятого раза не запомню! - озабоченно пробормотал себе под нос Блэйк, почесав макушку.
Монах, расслышавший это замечание, улыбнулся.
- Раньше, в миру, у меня было имя попроще - Йорик.
- Вот это другое дело! - обрадовался Доброхот. - А то я, знаешь ли, не шибко люблю всяких там длинных прозвищ. Был у меня один приятель по имени Джедидайя. И что ты думаешь? Да его все звали просто "Джи"... А ты, значит, в Сорбери идёшь, Рикки?
- Я странствую по святым местам с благословения моего духовного отца, - отозвался Йорик-Антилюминатус.
- То есть странствуешь по святым местам, а ночуешь по таким, как это? - снова развеселился Блэйк.
- Обычно я нахожу пристанище у моих братьев по вере. Иной раз меня привечают миряне из числа правоверных. Но, бывает, и под открытым небом ночевать приходится. На всё воля божья, - ответил монах, вновь смиренно склоняя голову.
- Ну да, дело хорошее, - рассеяно отозвался Доброхот, лениво ковыряя в зубах щепкой. - А в наши-то края зачем пожаловал?
