— Откуда это у тебя?
Я попыталась ответить, но не смогла — язык онемел и не поворачивался. Во рту появился резкий вяжущий вкус, будто я откусила кусок еще не созревшей хурмы, выращенной в Арманьеле. Тем временем Мев в уме перебрала все возможные, на ее взгляд, варианты, как мне могла достаться столь ценная вещь, но все предположения шпионки были далеки от реальности.
Я выдавила из себя:
— Не имеет значения. Когда за мной приедут?
— Скоро… — рассеянно ответила настоятельница. — Ближе к вечеру.
По лбу скатилась капелька пота. Дар покойной королевы вытягивал из меня все силы, замутняя рассудок. Перед глазами стояли мушки, и я вцепилась пальцами в подлокотники кресла, пытаясь прийти в себя. Шум в голове все нарастал, а проклятая диадема никак не снималась, мешая спокойно думать. Ничто не помогало, чужие мысли не смолкали. Обитатели монастыря как будто наперебой кричали, и их голоса сливались в единый гул. Я стерла с лица испарину и закрыла глаза, не в силах это больше терпеть.
— Айрин!
Глазами Мевил увидела свое страшно побледневшее лицо, а затем все наконец-то стихло, и я провалилась во тьму, мягко поймавшую меня в свои объятья.
* * *
Мир грубо ворвался в мою голову, разбив вдребезги хрупкие сны. Чужие мысли пиявками присосались к телу, вытягивая силы. Не открывая глаз, я застонала. Теперь уже всерьез подумала, справлюсь ли со свалившимися испытаниями. Воображая перспективы, ощутила нешуточный страх.
— Дальше лучше не будет.
Прищурившись, с удивлением разглядела фигуру Дамиана Грасаля, укутанную в дорожный плащ. Капельки влаги стекали по полам, давая понять, что он только что зашел с улицы.
Я не стала размышлять над тем, сколько времени прошло, пока провалялась в беспамятстве, раз советник царя успел пересечь полцарства и попасть в монастырь. Видимо, я слишком сильно испугала Мев, раз она все-таки решила отправить ему срочное письмо.
Глаза князя едва мерцали в полутьме, заставляя усомниться, человек ли он на самом деле. Мне казалось, он практически не мигал.
Я перевернулась на бок, не желая на него смотреть, и положила голову под подушку, безуспешно пытаясь заглушить назойливый шум чужих голосов, но ничего не помогало. Весь монастырь будто разом на меня ополчился. В один миг все стали врагами: хотя сами они этого не ведали, жители обители причиняли мне зло.
— Откуда вы знаете? — пробормотала я.
Некоторое время князь ничего не отвечал, и я решила, что он не расслышал вопроса. Но повторять мне не пришлось. Прочистив горло, Дамиан сказал:
