Но вот, наконец, планшет переведен в монохромный режим и транслирует изображение с камеры модели.
Я отлип от «приборов» и махнул рукой – мол, можно отпускать модель.
– Ой, смотрите, телевизор! – послышались восхищенные крики малышей. – Да как четко показывает-то!
Сектор газа вперед до упора, ручку чуть от себя, и модель начинает разбег. Так, скорость есть, ручку на себя, взлетаем. Блин, высоту по этой черно-белой картинке определять получается плохо, отрываю взгляд от экранчика и ищу глазами модель. Ага, вот она, и высота уже метров триста. Можно начинать шоу.
Я нажал крайнюю слева кнопку на вершине ручки. По этой команде на проволочки в дымовых шашках, укрепленных на концах крыльев, подавалось напряжение от литиевых аккумуляторов.
Сначала красным задымила правая шашка, а затем подключилась левая – зеленым. Двинув ручку вбок и слегка корректируя траекторию рулями высоты, я выполнил примерно десяток бочек.
За вертящейся вокруг своей продольной оси моделью оставался перевитый красно-зеленый след, и выглядело это довольно красиво – зрители стояли, разинув рот. Все, даже физкультурник.
Я дал ручку от себя, чтобы набрать скорость, и выполнил вертикальную восьмерку, а потом куда более простую – горизонтальную.
Скоро небо над школой было пронизано постепенно расплывающимися красно-зелеными фигурными трассами. Не заметить такое шоу с дачи Косыгина было невозможно. Оставалось только ждать результатов. Тем более что шашки уже выгорели до конца, а это означает, что и топлива в баке осталось не так уж много. Пора садиться.
Только я успел сесть и подрулить моделью к себе, как из-за леска, за которыми располагались правительственные дачи, выехали два автомобиля. Причем это были не сто одиннадцатые «ЗИЛы» и даже не «Чайки», а обычные черные «Волги». Ну, может, и не совсем обычные, по внешнему виду «двадцать третью» от «двадцать первой» не отличить, тем более с такого расстояния.
Машины подъехали к краю футбольного поля и остановились. Оттуда полез народ, причем не в таком уж большом количестве. Трое крепких парней из второй машины, сам Косыгин и мужик лет под сорок – похоже, старший охраны – из первой.
Я нажал центральную кнопку на ручке. Мотор заглох, а предсовмина – уже не потенциальный, а действующий – тем временем подошел ко мне. Охрана держалась шагах в четырех-пяти сзади.
Я встал со стула.
– Алексей Николаевич Косыгин, – представился подошедший и протянул руку. Я пожал ее, успев с некоторым разочарованием констатировать – увы, по восприимчивости к лечебному воздействию он полный ноль – и представился в ответ.
