— Это не мое! — прошептал, в ужасе пятясь, один из командированных. — Не мое!
— Разрешите! — попросил Алексей и взял пакет.
— Ваш? — спросил проводник.
— Мой! — Алексей ловко надорвал целлофан, вытянул толстую пачку долларовых купюр и сунул их себе в карман.
Из надорванного пакета посыпался белый порошок. Алексей потер его между пальцами.
— Нас всех убьют, граждане, если найдут это! — сказал он и повернулся к проводнику: — Сможете вы это выбросить из вагона?
— Деньги тоже выбросить? — постным голосом спросил проводник.
— С деньгами я, пожалуй, рискну! Деньги без упаковки сами по себе ничего не значат! Так вы возьметесь?
Проводник покивал. Он взял пакет, положил на чайный поднос и прикрыл его салфеткой.
— Сережа, Сергей Николаевич, — почему-то прикрывая спиной вход, прошептал первый командированный. — По-моему, это то, что они ищут. — Он нервно повел шеей и вылупил глаза. — Слышишь, Сережа, песни поют?
— Верно, Дима, оно, — согласился второй командированный.
— Может быть, отдать бандитам эти наркотики? — вялым шепотом предложил первый командированный. — Может быть, они…
Но он осекся под взглядом Алексея. Замолчал, сконфуженно отвернулся и сделал вид, что разглядывает пустую водочную бутылку, поставленную под стол.
— Но если пронесет, — совсем уже тихим шепотом сказал второй командированный, — то сколько это будет на человека? Если поровну разделить?..
— Хотите все? — Алексей сделал вид, что вынимает из кармана пачку купюр.
— Нет! Нет! Ничего не нужно! — командированный попятился, опустился на полку и закрыл лицо дрожащими руками. — Как-нибудь и на зарплату… На зарплату проживем!
Проводник зачем-то снова покивал, при этом постное его лицо оставалось совершенно спокойным. Он вышел из купе, никем не остановленный, прошел до конца вагона, причем в одном месте пришлось просто протискиваться между двумя бандитами, и остановился возле двери в туалет.
Туалет оказался плотно занят. Выдавленное на алюминиевом кружке «ЗАНЯТО» красноречиво указывало на это. Проводник мог бы воспользоваться своей отмычкой, но воздержался. Он подождал, пока туалет освободят.
Зяма, уже второй день страдающий поносом после отравления нечистым самогоном, застрял надолго. Когда бандит все-таки вышел и по-доброму щелкнул проводника пальцем по носу, тот не расстроился, шагнул в кабинку и, даже не запираясь изнутри, разорвал тугой целлофановый пакетик. Белый сухой порошок посыпался в железную воронку унитаза, потом уродливый мозолистый ботинок с силой надавил на рифленую грязную педаль.
