В купе были три молодые девушки и старуха на верхней полке. Стрельба и грохот в вагоне, загнавшие всех пассажиров на свои места, вызвали всеобщую нервозность, но нервозность эта проявлялась у всех по-разному. Две девицы из трех по инерции продолжали улыбаться.
— Погода хорошая, не правда ли? — сказал Коша и кончиками пальцев погладил свой пистолет. — Вы знаете, обожаю, когда дождь. Льет как из ведра, а ты в дороге, а ты в уютном купе… — Он протянул руку, на которой блеснуло обручальное золотое колечко, и взял развернутую чужую книгу, заглянул. — Ах, «Анжелика»… Чудное чтиво! Но дурно, очень дурно все это переведено… По-французски! По-французски, девочки, читать надо. Ну да ладно. — Он громко захлопнул книгу. — Я, собственно, по делу!..
— Да ты тут кто такой? — девица, лежащая на нижней левой полке, неожиданно села и отбросила простыню. — Кто вы такой? — Она потерла заспанные глаза. На ее простом деревенском лице прочитывалось мучительное похмелье. Она запахнула и застегнула свой халатик. — Пошел вон!
— Боже, Боже, к нам явилась сама простота… — грустно сказал Коша. — Большие Говнищи собственной персоной… Абдулла! — позвал он. — Мадемуазель интересуется, откуда мы? — Он сделал знак только пальцами. — Пожалуйста, расскажи ей содержательно.
Татарин влетел в купе. Напугать до смерти могли уже только его черные веселые глаза. Ни слова не сказав, он ухватил девушку за запястье, вывернул ей за спину руку, причем девица испустила только один коротенький, но жуткий горловой вопль, и вытащил в коридор.
— Я опять прошу прощения, — сказал Коша. — Конечно, мы поступаем крайне некрасиво, можно даже сказать, дурно поступаем, но мы, увы, ограничены временем.
В полураскрытую дверь всунулась улыбающаяся физиономия Абдуллы.
— Я ее обыщу? — спросил он.
— Конечно… Конечно, поищи у нее, мало ли куда можно засунуть пакетик…
— Мы ее вдвоем обыщем!
Дверь захлопнули снаружи. Коша повернулся к девушкам, сидящим напротив него, и сказал голосом строгого учителя:
— Так вот что меня интересует! — Глаза девушек были сосредоточенны, и в них — напряжение. — С нами в одном вагоне едет такой молодой человек. Его трудно перепутать, половина лица у него, как у негра, черная. Он обжегся неудачно.
— Обжегся? — неожиданно спросила одна из девушек и сразу замолчала.
— Утюгом! Не хотел сказать, где лежала одна вещь, гладил брюки и обжегся. Бывает. Так вот, меня интересует: может, он заходил к вам? Может, оставлял какой-то предмет?
