— Больше ничего?
— Был еще телефонный номер, куда обратиться, если откажут обслужить. Я сразу и позвонил из автомата, как вышел. Знать бы, что так получится, ни за что бы не стал…
— Номер не запомнили?
— Да нет…
— А куда вы дели сам значок?
— Продал!
— Кому?
— Да неловко мне такое украшение хранить у себя, когда оно еще опасность такая. В общем, не помню, кому продал. Пьяный был, на бутылку обменял.
Показания остальных задержанных в большой степени походили на показания старика-нищего и работали на версию использования случайных людей. Значков ни у кого из задержанных не нашли.
После того как происходило нападение, серебряную лилию либо крали прямо из кармана где-нибудь в переполненном автобусе, либо владелец продавал ее и потом не мог вспомнить, кому и когда, либо просто молчал, сохраняя чудовищный сувенирчик у себя и, вероятно, предполагая когда-нибудь еще раз им воспользоваться. Жуков так и не сумел присовокупить к делу ни одной броши с изображением лилии.
Но вот телефонный номер, по которому владельцы значка имели право позвонить и пожаловаться, несколько задержанных, в отличие от нищего старика, все-таки назвали.
Телефонный номер всякий раз был другим. Всего набралось шестьдесят номеров. Проверка показала, что это просто выхваченные по непонятной схеме номера из телефонной книги.
Возникла версия о некоем синдикате, охватывающем несколько десятков разрозненных банд. Но ни один из бандитских главарей, якобы отдававших приказ о налете, так и не признался в этом. Все выплаченные в вознаграждение за налет деньги были перечислены на анонимный банковский счет под хорошие проценты задолго до октябрьских событий. И здесь след также терялся.
Нападения прекратились, но серебряная лилия все еще бродила по городу. Не имея прямых доказательств, следствие располагало достаточной информацией на этот счет. Теперь обладатели значка не требовали невозможного, а брали, вероятно, по мелочи, понемногу. Никто уже не решался потребовать песцовую шубу в салоне, никто уже не решался открыто прикрепить значок себе на грудь, но, например, подойти к коммерческому ларьку и взять бутылку дорогого коньяка или даже видеомагнитофон было совсем не трудно. Обладатель эмблемы накалывал ее перед тем, как попросить у продавца товар, и, получив свое, сразу снимал значок и прятал.
Продавцы же были настолько запуганы, что и просто обсудить эту тему с ними было почти невозможно. Им было проще отдать товар. Несколько раз из осведомленных источников поступала информация, что к продавцу одного из коммерческих магазинов обратился гражданин с пресловутым значком и немедленно получил в подарок тот или иной предмет.
