Пел и играл Закиров с настроением, а когда окончил, то все повторилось, как и с Фаридой.
- Вот ведь где таланты скрываются! - с неподдельным восхищением сказала Фарида, глядя на него.
- Ильдар, как это тебе удалось на протяжении многих лет так ловко скрывать свои достоинства от нас, одноклассников? - спросила Элеонора с улыбкой.
- Скрывающий достоинства - мудрый человек: не будит зависти у недругов своих, - лукаво произнес Марк Егорович.
- Скрывающий свои достоинства однажды посрамит любого, - заметил вернувшийся в комнату профессор. - Такой человек не может быть нескромным.
Элеонора захлопала в ладоши, вспомнив, как несколько минут назад снисходительно похвалила Закирова, будто учительница посредственного школьника, неожиданно хорошо ответившего урок.
Ильдара заставили снова петь и играть. Исполняя романс «Я встретил вас», он украдкой бросал взгляды на Элю, стоявшую чуть впереди, прислонившись к стене. Эти взгляды она замечала.
Потом Фарида снова играла на скрипке. Затем начали танцевать модные танго и фокстроты.
Когда Ильдар и Элеонора присели отдохнуть после очередного танца, к ним подошел Треньков и пригласил Элеонору танцевать.
К Ильдару подсели Фарида и незнакомая худая девушка в очках, похожая на тех, кого принято относить к «синим чулкам». Она поправила очки и, неприязненно глядя на танцующих, заявила:
- Еще в Древней Греции, в начальный период развития античной эстетики, Еврипид писал, что музыка не только не ведет к добродетели, но, наоборот, склоняет к распутству и похоти. Он близок к истине.
Сидевший рядом и жевавший со скучным видом Марк Егорович оживился:
- Вот как? Это очень интересно. Я где-то читал: Платон и Эпикур на всех перекрестках бранили музыку. Но таких решительных выводов, кажется, не делали. Как я понял, вы разделяете точку зрения Еврипида?
- Несомненно.
- Вы что ж, любую музыку отрицаете? - не вытерпел Закиров.
- Нет, почему же? Классическую допускаю. А вот эту, - она кивнула в сторону танцующих, - эту музыку - под хороший амбарный замок!
Закиров подумал, что сказанная глупость, как афоризм, они живучи одинаково. А вслух сказал:
- Но это уже из области вкуса и, как говорят: De gustibus non disputandum[3]. В общем, кому что нравится. - Закиров обратился к Фариде: - А вы как считаете?
- Tempora mutantur[4]. Сейчас права на жизнь имеет любая музыка, если она кому-то нравится, - ответила она. И весь ее вид говорил: «Хоть мы и не изучали латынь в институте, в отличие от вас, но и мы кое-что знаем. И не зазнавайтесь, пожалуйста».
