Жуков услышал торопливые шаги. Он медленно, словно не желая оторвать взгляда от воды, повернулся. То был Закиров.
- Привет, Сашута! Извини, дорогой. Как говорится, нищему и ветер навстречу.
- Чего так?
Закиров перевел дыхание.
- Знаешь, уже выходил, и буквально на пороге поймал Михаил Иванович Нурбанов. Он шел от начальства. Короче, в отдел переправили одно занятное дельце, ну а он, не мешкая его мне…
Александр понимающе кивнул.
- Вообще, работы - завались, а мы, как чокнутые, понеслись куда-то…
- Не хнычь. Если уж решили - надо идти. - Жуков слегка подтолкнул ладонью Закирова. - Увидишь сейчас Элечку Бабанину, и заботы рассеются, как дым на ветру.
Друзья заспешили к ресторану «Центральный». Их кто-то окликнул. Оба оглянулись. Цокая по асфальту коваными сапогами, приближался запыхавшийся военный.
- Здорово, ребятишки! - выдохнул он, поравнявшись. - Как борзые несетесь. Еле догнал.
Это был Колька Батенов, бывший одноклассник. С Батеновым они иногда виделись - тот учился в военном училище и дважды в год приезжал на каникулы к родителям. А теперь в его петлицах весело поблескивали по два малиновых кубика - год назад присвоили лейтенанта.
- Я в автобусе ехал, увидел вас, голубчиков, а он - за угол и на полквартала протащил, - проговорил он. - Вот и пришлось: ноги в руки - и за вами!
Николай снял фуражку, осторожно приложил платок к вспотевшему лбу, вытащил из кармана большие часы:
- Кажется, запаздываем.
- Ничего, не на работу, - сказал Закиров, - успеем…
За длинным столом сидело человек пятнадцать бывших одноклассников, о чем-то оживленно беседуя.
- О-о-о!.. - закричала хором повеселевшая компания. - Сколько лет, сколько зим!
Начались рукопожатия.
Постепенно подходили остальные запоздавшие. Пришла и Эля Бабанина, стройная, в голубом платье. Золотая цепочка дважды обвивала ее красивую шею. Большие голубые глаза с густыми ресницами излучали нежность и доброту. Ильдару показалось, что она стала еще прекраснее, и сердце его дрогнуло. Нет, не прошли, оказывается, чувства к ней. Откуда-то появились скованность, нерешительность. Приготовленные слова разом улетучились. Мозг одеревенел.
«Вот та, к которой так неудержимо тянет, - думал Ильдар. - Сколько лет совсем рядышком живет. А вот, поди ж, попробуй, скажи ей о своих чувствах. А что, если все-таки признаться ей сегодня?..» От этой мысли его бросило в жар. Ему стало душно.
- Ты чего, старикашка, загрустил? - прикоснулся к нему Александр. - Пригласи ее танцевать, а то уведут.
