К двадцатилетию одесского таксопарка выпустили значки, которые вручались всем работникам предприятия, а в арендованном по такому случаю Украинском театре состоялось торжественное собрание, окончившееся концертом нашего оркестра и грандиозным банкетом.
Водитель по фамилии Кац, имевший кличку «Кацап», танцевал вприсядку посреди большого зала. Оркестр аккомпанировал ему до тех пор, пока он не начал спотыкаться, а затем не уселся на паркетный пол в изнеможении, под аплодисменты присутствующих.
Собирали водителей не только в торжественные дни, но и для проработки. На таких собраниях администрация, партком и любители разоблачений опять выступали с резкой критикой в адрес тех, кто тормозил поступательное движение к коммунизму, и недодавал сверхплановую прибыль. Выступающие рвали на себе рубахи и волосы, кричали:
— Давайте смотреть правде в глаза!
Зал затихал, и зрачки водителей устремлялись в разные стороны. Каждый понимал правду по-своему, и никто не знал, куда глядят ее глаза.
Таксопарк постоянно застраивался новыми помещениями, цехами, которые возводились под руководством молодого, энергичного инженера — строителя Крутоногого, работавшего хорошо, но недолго. Вскоре после увольнения его водили по территории предприятия в наручниках, и он объяснял следователям, «как заработал свой первый миллион».
После увольнения инженер поехал на Урал, там купил по поддельным документам вагон цинковых белил, которых очень не хватало в торговой сети Одессы. В центре России, на каком-то полустанке, этот вагон отцепили. Крутоногий нашел начальника станции, и предложил ему тысячу рублей за ускорение перевозки. Начальник был членом партии, никогда таких денег в руках не держал, и вообще для решения вопроса там хватило бы одной бутылки водки… Честный железнодорожник сразу же бегом побежал «куда надо», а бывший инженер — строитель «загремел под фанфары». Он не мог жить иначе, деньги липли к его рукам, но «жадность фраера сгубила».
Строитель не был единственным выявленным преступником в таксопарке. Веселый водитель Жорик, от которого никто не ожидал нарушений правил валютных операций, пошел как-то в ресторан «Красный». Подгулял. А при расчете показал официанту портмоне, в отделениях которого были разложены советские рубли и доллары:
— Как будем рассчитываться?
Пьяная похвальба была оценена по достоинству. Доллары тогда нельзя было показывать по секрету даже самому себе. У Жорика дома произвели обыск, обнаружили свадебные золотые кольца, которые приобщили к зеленой двадцатке, и стал он называться опасным валютчиком.
