– Ну, проходи, звездочка моя. – Протянул мужчина, поднимая на меня свой фиолетовый гипнотизирующий взгляд, недовольно оглядывая комбинезон. Слуга в это время рухнул на колени и сдавленно прошептал:
– Простите за опоздание, великий!
– И почему, дохад Викторан, слуги вас так бояться? – Не удержалась от вопроса, подходя к столу и усаживаясь на самый краешек кресла.
– По статусу положено. – Усмехнулся он, салютуя мне фужером и одним глотком осушая его содержимое. Тут же из-за шторки выпорхнула девушка в полупрозрачной тоге с кувшином в руках и наполнила наши бокалы.
– А о каких наказаниях они мне все время твердят? Что тут у вас за зверское отношение к людям, то есть, рабованцам? – Негодующе воскликнула, так как ужасно жаль было трясущуюся от страха прислугу.
– А это тебя совершенно не касается, моя прекрасная Лиза. Чем меньше будешь совать свой носик туда, куда не следует, тем жизнь будет легче и приятнее. – Резкий тон, совсем не сочетающийся с мягкими словами, заставил слегка опешить и скрипнуть от досады зубами. Ничего, сама расспрошу слуг, раз он отказывается говорить. Уверена это труда не составит.
– Можете все быть свободны. – Властно проговорил он, не отрываясь, разглядывая мое лицо, словно лаская, отчего жар тут же прилил к щекам, а дыхание сбилось. Фрыкар и несколько девушек, пятясь, мгновенно покинули террасу, а я от осознания, что мы теперь наедине остались, окончательно разнервничалась.
Свежий ветерок развевал шторы, открывая взору темное звездное небо, вокруг витал сладкий цветочный аромат, и, погружаясь в эту необыкновенно романтическую атмосферу, даже слегка растерялась, чувствуя, как бурлившая в душе злость тихонечко сходит на нет.
– Что ты предпочитаешь, Лиза? Мясо или рыбу? – С ласковой улыбкой поинтересовался Викторан, снимая с горячих блюд крышки.
– Овощи. – Стараясь преодолеть волнение, насмешливо ответила, откидываясь на спинку кресла и выжидая, что он на это скажет. Вот было бы здорово, если бы их не приготовили. Так хотелось поставить императора этим в неудобное положение, в очередной раз, доказав, что он только о себе думает.
– Я смотрю, ты очень любишь идти наперекор. – Покачал он головой. – Но я все предусмотрел.
Он снял крышку с еще одного блюда. На нем обнаружилось рагу из чего-то неизвестного и серо-зеленого, один вид которого вызывал тошноту.
– Это мароны в соусе из лины. Попробуй, уверен, тебе понравится. – С этими словами, мне на тарелку плюхнули несколько ложек подозрительной гадости, и я с тоской посмотрела на аппетитные поджаренные рыбные стейки, подумав, что в попытке насолить Викторану, сделала хуже только себе.
