За столом неподалеку с удивлением удалось разглядеть Аласта. Сидевший рядом с ним собеседник, пожилой мужчина, неплохо одетый по меркам этого заведения, курил трубку и выпуская кольца сизого дыма к потолку что-то говорил моему вчерашнему нанимателю. При виде табачного дыма жутко захотелось курить, пытаясь хоть как-то заглушить проснувшуюся зависимость, я сделал большой глоток бормотухи. Отставив пустой стакан и переведя дыхание, я вновь бросил взгляд на стол Аласта и встретившись взглядом со своим нанимателем, кивнул в знак приветствия. Аласт, ухмыльнувшись, тоже ответил коротким кивком.
– Корса, васа сажен! – В очередной раз стукнув меня по раненому плечу, Сафар гордо обвел рукой зал заведения. В ответ я хмыкнул, за кого меня принимают? За туземца, вчера из леса вышедшего? Хотя не так уж и далеко от истины. Из леса я и правда вышел только вчера. И что за дурацкое прозвище приклеилось, Корса? Найти бы переводчика с местного на русский, а то не знаешь, то ли обижаться, то ли гордится… Встряхнув головой я поднял свой стакан, предлагая выпить, предложение было горячо поддержано.
Успевший уже зарубцеваться шрам, оставленный ножом чернобородого, заныл, напоминая о себе. Меня начало охватывать бешенство. Мы сидели в таверне уже часа полтора. За окном давно успело стемнеть. Принесли новые кувшины и тут я наткнулся взглядом на него. Чернобородый! Сидит и пьёт, как ни в чем не бывало, с неизвестными мне личностями, ещё и ржёт как конь.
«От твоего ножа, падаль, я чуть не загнулся», – почувствовав, что начинаю закипать, я сдвинулся в самый тёмный угол стола и надвинул посильнее шапку. Из всей тройки, встреченных мной первых людей в этом мире, больше всего претензий у меня было именно к нему. Именно из-за нанесённого им ранения, я почти неделю провалялся в лихорадке, беспомощный как младенец и так же как младенец, ходя в собственные штаны.
Изрядно захмелевшие собутыльники не заметили моего странного поведения, но зато я поймал на себе заинтересованный взгляд Аласта, отвлекшегося от нового собеседника, севшего за его стол. Вчерашний работодатель с интересом посмотрел сначала на меня, потом на чернобородого. Сделав вид, что ничего не заметил, я слил бормотуху из своего стакана обратно в кувшин и налил воды. Сегодня у меня ещё есть дела.
Ждать, пока чернобородый закончит наливаться местным пойлом и соберётся уходить, пришлось ещё час. Всё это время я поднимал свой бокал вместе с коллегами и пил разбавленную водой бормотуху, стараясь большую часть сливать в стоявший возле ноги кувшин. В голове уже начинало шуметь. Хотя градус у этого пойла был низкий и пил я намного меньше, чем мои новые знакомые, но выпитое количество давало о себе знать. Уже начиная скучать, я увидел, как чернобородый пошатываясь, встал из-за своего стола и попрощавшись с собутыльниками пошёл к двери. Подобравшись и стряхнув с себя следы дурмана, я достал из кошеля ещё три медных монеты и хлопнув уже клевавшего носом Сафара по спине кинул их перед ним и встав из-за стола тоже направился к выходу.
