В Рулевой Рубке все кричали про крабов-призраков и мальчишек-паразитов. Только когда все уже кончилось, Фрейя поняла, что Том похищен.
Она не могла допустить, чтобы Виндолен Пай и ее сотрудники увидели, как она плачет. Фрейя кинулась вниз по лестнице и столкнулась с мистером Скабиозом – он поднимался, стягивая на ходу маску и рукавицы, роняя на ступеньки комья тающего снега. Он раскраснелся; таким оживленным она не видела его с самой чумы, как будто столкновение с паразитом освободило в нем что-то. Он почти улыбнулся маркграфине.
– Удивительная машина, ваше сиятельство! Просверлила себе проход прямо в толще льда. Надо отдать должное этим чертенятам! Я слыхал легенды о паразитах на Высоком льду, но, признаюсь, всегда считал, что это просто бабушкины сказки. Нужно было смотреть шире!
– Они увезли Тома, – тихо сказала Фрейя.
– Да. Мне очень жаль. Он был смелым мальчиком. Пытался предупредить меня о них, а они схватили его и утащили в свою машину.
– Что они с ним сделают? – прошептала девушка.
Мастер-механик внимательно посмотрел на нее, покачал головой и снял шляпу в знак почтения. Он не мог сказать наверняка, для чего молодой пилот понадобился команде ледового механического паука, вампира-паразита, но уж вряд ли для чего-нибудь хорошего.
– Неужели ничего нельзя сделать? – прошептала она. – Копать, сверлить, ну хоть что-нибудь? А если этот паразит снова всплывет? Нужно подождать…
Скабиоз покачал головой:
– Они давно уже уплыли, ваше сиятельство. Мы не можем вечно здесь торчать.
Фрейя задохнулась, как будто он ее ударил. Она не привыкла, чтобы ее приказы оспаривались.
– Но ведь Том – наш друг! Я его не брошу!
– Он всего лишь один мальчик, ваше сиятельство. А вы отвечаете за целый город. Почем мы знаем, может, Волкогемптон все еще идет по нашему следу. Нужно двигаться дальше, и немедленно.
Фрейя покачала головой, но она знала, что мастер-механик прав. Она не повернула ради Эстер, когда Том просил ее об этом, вот и теперь нельзя поворачивать ради Тома, как бы ей этого ни хотелось. Если бы только она лучше обращалась с ним в последние недели! Если бы ее последние слова, сказанные ему, не были такими резкими и холодными!
– Пойдемте, маркграфиня, – мягко сказал Скабиоз и протянул руку.
Несколько мгновений Фрейя рассматривала ее с удивлением, потом протянула в ответ свою, и они вместе начали подниматься по лестнице. На мостике было тихо. Когда Фрейя вошла, все обернулись к ней, и по их молчанию она поняла, что они говорили о ней.
