Добавим к этому несколько фраз из показаний Ольги Степановны Комаровской, пенсионерки из д. Цна-Иодково:
— Таня Ермолович — моя племянница. Она часто забегала ко мне со своими заботами, плакала, говорила, что Бочков вместе с Батяном участвуют в расстрелах людей на Броде. Когда он возвращался с работы, ей казалось, что от него пахнет свежей кровью. К тому же он редко приходил домой трезвым…
Понимая реальную опасность наскучить читателю частым цитированием показаний свидетелей, все же решимся привести здесь короткий фрагмент из рассказа Александра Афанасьевича Знака, тоже бывшего сотрудника НКВД, работавшего сначала надзирателем тюрьмы, а затем переведенного заведовать складом комендатуры:
— Обычно заключенным, которых собирались расстреливать, объявляли, что их вызывают из камер с вещами. Они приходили на склад, забирали свои пальто, полушубки, все другие принадлежавшие им вещи и в сопровождении конвоира направлялись к «черному ворону». Машина покидала территорию тюрьмы, увозя людей вместе со всеми их пожитками. Те, кто исполнял приговоры, рассказывали, что вслед за расстрелянными в могилу сбрасывали и вещи. Во всяком случае мне на склад никогда ничего не возвращали.
Подобные свидетельства, а их в ходе следствия добыто немало, важны по двум серьезным причинам: во-первых, они во многом рассеивают искреннее заблуждение авторов некоторых публикаций в белорусской, да и в центральной печати, уверяющих, что присутствие в эксгумированных могилах остатков опасных бритв и фарфоровых кружек, портмоне и деревянных ложек — прямое доказательство того, что сразу после ареста людей, минуя тюрьмы, следствие и суды, везли прямо в Куропаты — под слепые дула энкаведешных пистолетов. Во-вторых, «расстрелянные» и похороненные вместе со своими хозяевами личные вещи, даже не назвав имени, многое могут рассказать о своем бывшем владельце и о времени, в котором ему суждено было жить и погибнуть.
Давайте же еще раз вместе перелистаем один из самых объемных томов дела с коротким названием «Куропаты», вчитаемся в бесстрастные формулировки заключений экспертов, подумаем и поразмышляем над их лаконичными строчками.
Но вначале представим этих талантливых и увлеченных своим делом людей, не для дежурной похвалы, а справедливости ради, сказав, что их роль в расследовании куропатской трагедии, в поиске ответов на множество сложнейших вопросов чрезвычайно велика. А помощь, которую они постоянно оказывали следствию, достойна самой щедрой оценки и искренней благодарности.
