Сажали в машину по 15–20 человек и сразу увозили, а куда — мне было неизвестно. Только один раз пришлось съездить на место расстрелов, чтобы закопать свежую могилу. Нас тоже усадили в «черный ворон». Хорошо помню, что ехали по Логойскому тракту и километрах в четырех от города повернули налево. Вы знаете, что граница города была тогда где-то за Комаровским рынком.
Приехали мы в какой-то лес, там увидели могилу — достаточно длинную, но не очень широкую траншею. Трупы в ней уже были присыпаны песком, нам оставалось только полностью все засыпать и сравнять с землей. Повторяю, что ездил я на такую «операцию» только один раз, а в расстрелах мне самому участвовать не приходилось. Хочу добавить, что на казнь арестованных возили преимущественно вечером или ночью, днем практически не возили. И как правило, на «черном вороне». Только один раз я видел, что повезли на открытой грузовой машине — трехтонке. Перед посадкой заключенным связывали руки за спиной простыми веревками.
Возили людей на расстрелы при мне постоянно весь 1937 год. Когда я дежурил, заключенных приходилось выводить каждую ночь, а в 1938 году, мне кажется, уже расстреливали меньше. Тогда начали арестовывать самих работников НКВД, в том числе и тех, которые принимали участие в допросах и расстрелах.
Рассказ Иосифа Иосифовича Бетанова, 1915 года рождения, пенсионера:
— 18 апреля 1936 года я по комсомольской путевке, был направлен на работу в органы НКВД и принят инспектором по автотранспорту. Естественно, мне хорошо известно все, что так или иначе связано с работой гаража. Прекрасно помню, что в нем было примерно 60 автомашин, в том числе два автозака. Они были закреплены за комендатурой и стояли на территории внутренней тюрьмы. Смонтированы были автозаки на базе автомобилей «ГАЗ-АА», так называемых «полуторок». Переоборудовали их уже при мне в тридцать седьмом, для чего нанимали со стороны бригаду рабочих.
Как выглядели автозаки? Представьте себе фургоны, очень похожие на те, в которых сейчас перевозят почту. Кузова их делали из дубового каркаса, который сверху был обит фанерой и жестью. Я не знаю, почему их называли «черным вороном», но выкрашены они были в серый, мышиный цвет. Окошек в этих фургонах не было, зато сверху над каждой выгородкой оставляли отдушину.
Фургон состоял из пяти отдельных кабинок. Вход в него был сзади. Первые три выгородки и размещались позади кабины водителя в один ряд. Две другие — сзади — с правой и с левой стороны. Посередине оставлялось пространство с откидными сиденьями для конвоя.
