Священник отвернулся поздороваться с кем-то и начал беседу о каком-то здании в Бостоне, а Гретта так и стояла, пока не пришла в себя достаточно, чтобы стронуться с места, выйти из комнаты на улицу, где обнимала Ифу в темнеющем воздухе, пока ласточки носились мимо, кружа по широким невидимым путям.
Они никогда не поймут, дети-то. Никогда.
Моника ждет. Ифа ждет. Майкл Фрэнсис ждет, и Клэр, встав рядом с ним, тоже ждет.
– Это было очень давно, – выпаливает Гретта, проглотив таблетку. – Я и сама не в курсе подробностей.
– Просто расскажи нам, что ты знаешь, – говорит Ифа.
– Дело в том… – говорит Гретта, снова промокая лоб, – что история не моя. Это история вашего отца, а он… он даже… Ну, как-то неправильно, если я ее сейчас тут расскажу.
– По-моему, время правильности кончилось, – заявляет Ифа, сдвигаясь вперед на диване. – Папа ушел. Давайте просто выслушаем все и решим, что нам делать дальше.
– Я не могу просто… Дело в том, что… – Гретта морщится, словно прикидывая, с чего начать или, может быть, какой вариант рассказать. – …дело в том, что между вашим отцом и его братом не все было ладно.
Моника склоняет голову набок.
– Почему?
– Не знаю! – отрезает Гретта, потом отводит взгляд. – Все это было еще до меня. Но там случилась трагедия. Страшная трагедия.
– Что за трагедия? Что там было? – атакует Ифа.
– Там… Так и не скажешь… Это все было во время войны. Разногласия из-за политики. Ваш отец сражался за британцев, а потом Фрэнки впутался в Волнения, и… – Гретта умолкает, вид у нее испуганный.
– И что?
– И были еще… неприятности.
– Что за неприятности?
– Была женщина, и… она в конце концов убежала с Фрэнки. – Гретта потеет, по вискам сбегают бусинки влаги. – А теперь у него плохо со здоровьем, так что… так что пусть вам это послужит уроком.
Гретта взмахивает рукой, словно тем все и кончается.
– Уроком? – повторяет Ифа.
– Я думал, Фрэнки умер, – произносит одновременно с ней Майкл Фрэнсис.
– Что, если поссоришься с родней, автоматически становишься инвалидом? – продолжает Ифа.
– Да, – с нажимом отвечает Гретта. – Нет. Я не это имела в виду.
– Ты нам точно говорила, что он умер, – не унимается Майкл Фрэнсис. – Много раз говорила.
– Я думала, что он умер! Ваш отец мне сказал, что он погиб, но потом… потом я узнала, что нет.
– Фрэнки жив? – спрашивает Майкл Фрэнсис. – Поверить не могу. И давно ты знаешь? И почему нам не сказала? У нас есть дядя, а мы его даже не видели ни разу. Это как-то… чудно. Почему ты нам просто не сказала? И какое отношение это имеет к тому, что папа исчез?
